Если б я был султан

Меня ляпнуло всей поверхностью тела на скользкий мокрый столб. По-моему, он был деревянный. На ощупь противный как что-то гнилостное и слизкое. Хорошо хоть морская вода не давала распространяться более активным формам гнилостной флоры/фауны. По крайней мере противный запах отсутствовал. Держаться за него было определенно неприятно, да и сложно. Но ничего более подходящего в округе я пока не наблюдала. Немного отдышавшись, я начала аккуратненько осматриваться, насколько мне позволяло мое плохое зрение. Да, видать зрение у меня не просто плохое, а отвратительное, так как уже слепящий солнечный свет, совсем не давал возможности нормально оглядеться вокруг. Я как смогла сожмурила глаза и сквозь ресницы начала приглядываться к округе, так как руки оторвать от бревна я боялась – вдруг опять понесет черт его знает куда, то я, как корова на лугу, мотыляла периодически головой с одной лишь разницей – корова отгоняла таким образом насекомых, а я отряхивала с лица воду, а именно с ресниц эти противные капли, мешающие мне смотреть. И тут среди столбов, на которых когда-то видать лежал или правильно, наверное, будет сказать – крепился пирс, я заметила достаточно большой кусок светлой ткани, надутый пузырем, как шорты у мальчишек при заходе в воду. Кстати, я такой эффект один раз наблюдала на праздник Крещения. Глубоко верующие тетушки в светлых нижних широкополых рубахах окунались в воду согласно обряда три раза. А эти предательницы рубахи надувались громадным куполом над водой и естественно взорам зрителей открывались рубенсовские тела тетушек под улюлюканье толпы, которая была видать не настолько верующая в религию, чтобы запретить себе снять это зрелище на телефон и запостить в соцсети. Итак, среди столбов было что-то тканевое, надутое. Покрутив затекшей шеей по сторонам и вверх, я еще раз огляделась. На столбах восседали птицы, которые с нескрываемым любопытством меня разглядывали. Противное ощущение от их взглядов возникло где-то в горле. Я конечно не в пустыне, вокруг меня конечно не падальщики летают, но все-таки. Я не труп и даже не ранена, поэтому глазеть на меня с таким интересом им нечего. Хотя, вот интересно, а эти всякие морские птицы падальщики или они порядочные представители пернатого мира? Где-то я читала, что чайки точно питаются отходами. И что им при этом мешает принять меня за что-то отхожее и не начать меня поклевывать. Я для перестраховки прикрыла ресницами глаза. Поговаривают, что птицы первое, что делают – это выклевывают глаза жертвам. Вот именно – жертвам! А я не жертва, а очень даже живая, сильная и пока еще трезвомыслящая особь человеческого мира! «И нечего тут кружить, крысы летающие!», – мой голос достаточно громко, но истерично прозвучал над водой, чем обеспокоил птиц, некоторые из которых поднялись в воздух, некоторые гортанно заорали, а некоторые просто повернули головы в мою сторону.

Привыкнув немного к этим летающим гиенам, я решилась-таки оторвать руки от столба, чтобы ощутить насколько сильное течение тут, между опорами. Сначала все было нормально, я смогла даже сделать несколько гребков руками в сторону берега, но предательская волна, возникшая, казалось бы, неоткуда, хлюпнула мне в лицо водой, шлепнула по спине и поток воды опять поволок меня. На этот раз было не все так плохо, меня все-таки потянуло в сторону берега, правда дорогу мне преградил этот светлый кусок ткани, но после скользкого противного столба плавающей тряпкой меня сложно было испугать. Как вы поняли по направленности и интонации моего повествования, зря я рассчитывала на то, что испугаться тряпья нельзя. Очень даже «зя»! И так «зя», что мой крик накрыло волной, а я вся целиком вместе с моим криком окунулась под воду то ли от рефлекторного желания спрятаться, то ли море так решило поиграть мной, но произошло то, что произошло. Объяснюсь.

Потоком воды меня подтянуло к тряпке очень близко, я даже в некоторых местах смогла ее коснуться и естественно хорошо разглядеть. Вот тут я искренне пожалела, что мое зрение не настолько плохое, насколько хотелось в этот момент. Тряпка была одета на сильно раздутую надувную куклу с хеллоувина. По крайней мере я так хотела думать. Хотя мой мозг четко определил, что это труп, а именно тело утопленника, при чем настолько давнего, что сильно надулось и всплыло. Я старалась как могла барахтаться в воде, чтобы меня не несло на утопленника. Своими дерганьями я привела в движение труп. А за ним пришли в активную фазу и птицы, которые подняли галдеж и начали пикировать надо мной и мертвым телом.