Если боги за нас!

— А я уже волноваться начал. Не давало мне покоя твоё новое начинание. Ну никакого здравого смысла в нём не вижу. Твои желания понимаю и в чём-то одобряю, но новое поселение за тридевять земель? Хорошо, что сам понял, на что замахиваешься. Не осилим мы. Нет, вру, осилить-то осилим, вот только какой ценой? И нужна ли нам такая цена за это? Никто не поймёт и не поддержит.

— Вот и мне, по зрелом размышлении, такие же мысли в голову пришли. В княжестве сколько всего сделать надо, а если сюда начнём средства отвлекать, нигде добра не получится. Лучше вот так, чужими руками, будущие проблемы решать… — оглянулся в сторону скрывшегося за кормой далёкого берега. — Или с помощью чужого золота.

— Вот. Правильно соображаешь. А мы лучше новые дороги проведём, крепости укрепим, университет твой поставим…

— Почему мой? — перебил и поправил Горивоя. — Наш.

— Ну, пусть наш. Так даже лучше будет… А Послед… Хорошо, что ты мне всё без утайки рассказал. А то беда бы вышла. Нельзя нам такую обиду на волю отпускать. И ему в себе её держать нельзя. Как-то я это дело проморгал. Старею, что ли?

— Да нет. Это мы привыкли дела княжества вершить и за этими большими делами простых людей не видим. А у них свои мысли, свои переживания. И от каждого благополучие нашего княжества зависит. Когда город поднимали, что людям обещали? Что будем интересы каждого учитывать. А что вышло?

— Ты палку не перегибай! Не может князь о каждом человеке заботиться. У него своих, государственных, дел хватает!

— То-то и оно. Государственные дела простых людей затмили. А ведь из них и состоит это государство. Одно дело, когда враг на пороге, когда наши интересы кто-то подмять пытается, тогда это ещё можно объяснить и понять. А когда вот так? Когда всё хорошо? Когда спокойно вокруг, когда деньги со всех сторон в Кром текут? Погоди! Тебе наша сегодняшняя жизнь ту, давнюю, новгородскую, ничем не напоминает? Напомнить, чем она закончилась тогда? Бунтом! И ты это прекрасно помнишь! И знаешь почему. Так зачем повторяете те же ошибки?

— Ты уж не сравнивай! Где мы, а где тот Новгород! Кто там бунтовал, забыл?

— Вот! То-то и оно! Ты оглянись вокруг. Да не здесь, а в городе, посмотри, кто там голову поднял? Купцы да бояре. Всё под себя подминают, в Кром уже заходить не хочется. Когда ты простых людей там видел? Давно? То-то и оно! А Послед… Это только первая ласточка. Скоро побежит народ из города и княжества. Почему торговцы цены подняли на товары? Что, командам стругов за доставку больше платить начали? Нет. Тогда князь налоги увеличил? Тоже нет. Тогда почему? Что молчишь? Вспомни, сколько людей к нам приходило в начале и сколько сейчас приходит? Вспомнил? Сравнил? И как оно тебе?

— А может, это в тебе обида говорит? Ну… лавки твои прикрыли, Дрёму сманили, войско забрали.

— То, что лавки прикрыли, это, конечно, плохо. Не подумали вы. Вот тебе ещё один пример отношения к простому народу. Людям приходится теперь до города за продуктами добираться. Всё-таки далеко. Ладно летом, а зимой или в распутицу? Сообразил? У Дрёмы же своя голова на плечах есть. Можно того же Последа на его место поставить, справится не хуже. Если согласится, конечно. А войско? Тут Трувор правильно сделал. Нельзя такую силу без присмотра держать. И что в Кром их перевёл, это правильно. Так что не обида это.

— Ладно. Подумать надо. Ты князю об этом говорил?

— Не говорил. До меня тоже только сейчас дошло, когда о новом поселении размышлять начал. Всё суетимся что-то, копошимся. А жить когда?

— Да-а, намудрил. Обдумать нужно.

Пока не отошёл от разговора, вызвал к себе Последа и засел с ним в каюте. Разговор предстоит тяжёлый, не хочу, чтобы кто-нибудь нас отвлекал.

Сказать, что я огорошил своего товарища своим решением, это ничего не сказать. Словно дух из него выбил, стержень вынул. Он даже как-то на стуле осел, стёк вниз, лицо застыло:

— Твоё право, боярин. Как прикажешь…

— Да погоди ты в тоску-кручину впадать. Послушай, что скажу…

И обсказал подробно свои мысли, всё то, что мне покоя не даёт последнее время. Своими задумками поделился, планами. Смотрю, отходить начал, особенно, когда я его вопросами тормошить стал, совета спрашивать. На предложение занять в крепости место Дрёмы уже отреагировал более живо, выпрямился, плечи расправил:

— Боярин, а что я людям скажу, с которыми разговаривал о нашем будущем отселении? Ведь поверили они, пошли за мной. А теперь получается, что я их обманул?

— Что тебе сказать… Ты думаешь, мне с тобой вот сейчас говорить легко? Я ведь тебе тоже… солгал. Так выходит? Да делать-то нечего, сам кашу заварил, самому и хлебать. Это я о себе… А тебе мой совет. Поговори с каждым точно так же, как и я с тобой говорю, объясни подробно, что они так и останутся в твоём подчинении, будете своим делом заниматься, только дома. А там посмотрим, может, и затеем что-нибудь новое со временем. Тогда и вспомним эту задумку. Тамошние берега ещё долго пустыми останутся.