Если бросить камень вверх

– Если рядом ходит – это ничего не значит. С нами рядом весь класс ходит. Что же, мне теперь Сардака в свои парни записывать? Только потому, что я с ним на физре в паре стояла?

Светка грохнулась на диван, изображая глубокий обморок. Смотреть на это не хотелось. Подумаешь, Сардак! Вадик настолько тупой, что даже идти рядом с кем-нибудь не успевает. Какая уж тут любовь?

Светка все еще являла смерть.

– Я думала, он мишку мне покупает, – пожаловалась Саша. От резкого движения чаинки в чашке взбаламутились. Взгляд невольно следил за особенно отчаянной. Она цеплялась за стенки, медленно сползая на дно.

– Ну, ты совсем глупая! – ожила Светка. – Кто ж при тебе тебе же будет подарки покупать? Так никто не делает.

– Отец так всегда делал. – Все, чаинка смешалась с другими.

– И что твой отец? Они еще не развелись?

Бздынь.

Чашка выпала из рук, грохнулась о вазу. Печенье впитало горячую воду, некрасиво разбухло, изломалось. Осколки затанцевали между блюдец. Ковер потемнел, напыжился.

– Ламинат! – подпрыгнула Светка. – Он вздуется.

Белые салфетки уродливо комкались, засовывались под ковер. Вторая чашка опрокинулась. Крутанулась ваза, показывая свежую трещину.

– Ну что ты такая! – всплеснула руками Светка.

– Какая?

Слезы были. Они жгли переносицу, но плакать при Светке не хотелось. Ей все было так любопытно, в глазах полыхало столько азарта.

– Обмороженная, – рассерженно буркнула Света и стала тереть пол с удвоенной силой.

Напомнил о себе телефон.

– Ты задачу решила? – строго спросил Сенька.

– Пять и десять, – пробормотала Саша. – Ты дома?

– Тренер сказал, что я в любом случае послезавтра поеду, они уже мою карту составили. Мне чемодан нужен.

Фоном гудело и звенело, слышался смех.

– Принеси мне что-нибудь, – попросила Саша. Хотелось, чтобы кто-нибудь что-нибудь сделал для нее. Чтобы пожалели.

– Гамбургер?

– Что-нибудь.

– А ты чего на дополнительные по алгебре не ходишь? – вдруг спросила Светка.

Все лужи были вытерты, ковер вздыблен на просушку. Осколки сиротливой кучкой ждали своей участи.

– С чего ты взяла, что мои родители разводятся?

– Ну, не знаю. – Светка брякнула мокрой тряпкой о ведро. Предусмотрительно переоделась в халатик и даже резиновые перчатки натянула. Зеленый халатик, розовые перчатки. – Я бы на месте твоей матери давно завела себе любовника.

Дрень-брень, – посыпались смс.

Два новых платья, внезапные пропадания. И с отцом не хочет говорить.

Вновь показалось, что кто-то черный прошел по стене. С легким шуршанием. Так бывает, когда рукой проводят по обоям.

Саша вздрогнула. Это уже было похоже на сумасшествие.

– И тебе – советую, – авторитетно заявила Светка.

– Что? – испугалась Саша. Если Варчук берется за дело, то одними советами не отделаешься.

Светка захихикала, вздергивая плечи и клоня голову. Она хихикала долго, с удовольствием, явно что-то себе представляя. Упавшая на глаза челка мешала. Она взбивала ее пальцами. Саше пришлось вспоминать, о чем они только что говорили. Про любовь, про мишку, про родителей. Светка посоветовала ее маме завести любовника. И ей тоже.

– Парня завести. Хватит портить свою репутацию Велесом!

Саша неожиданно для себя покраснела. Сразу стало жарко. Прикасаться к щеке страшно – обожжешься. А в голове так и крутилось – кто? В кого влюбиться? Свои – все маленькие и глупые. Может, взять из старшаков? Вон они какие там все… большие. То есть – взрослые. В прошлом году нынешний десятый, прошлый девятый, шумел. У них как раз были всякие влюбленности. Говорят, из окон прыгали и раковины взрывали. А еще дрались. Одного парня потом в больницу положили. А другого выгнали. Горячий был год у тогдашних девятых. А они живут тихо. Учатся. Как будто и не девятый совсем.

– Он хотя бы тебе позвонил, этот убогий?

Саша смотрела на Свету. Если попросить ее никому ничего не говорить, как быстро обо всем узнают Лена, Ксюха и Зара? А если не просить? Вдруг забудет?

– Зачем он тебя вообще с собой потащил? Все мальчишки – дураки!

– Боялся, что над ним будут смеяться, – прошептала Саша. – А никто не смеялся.

– Какое смеяться? Плакать надо! Сошлись калеки.

Убеждать Светку, что Велес не убог – бессмысленно. Хотя Саше он уже не казался таким уж умным. Потому что только дурак… не надо, не надо, а то слезы – вот они.

– Не тебе плакать, а им, – равнодушно вещала Светка, совершая массу бессмысленных телодвижений – и руками взмахивала, и тапок поддевала, и падавшую на лицо челку сдувала. А потом загрустила. Разом. То бегала, тряпкой трясла, возмущалась чему-то, а то взгляд остекленел, плечи сползлись, лицо стало безжизненным.

– Все правильно, – прошептала. – Это только кажется, что везет красивым. С красивыми гуляют, а женятся на дурнушках.

– С чего вдруг? – Саша на мгновение испугалась, что Светка начнет плакать и жаловаться на свою «не-красоту».

– А потому! – вскочила Светка. – Что с нами, красивыми, делать?

Саша успела охнуть, выпуская из легких лишний воздух. Подготовленные слова потоптались на кончике языка и удалились.