Если бросить камень вверх

– Так заговорила, да? – скрипуче спросила бабушка. – Считаешь себя взрослой? Ну, конечно, тебя же постоянно одну оставляли, с Сенькой возиться приходилось. Так вот послушай меня, лапочка, никакая ты не взрослая. И все, что ты мне сейчас говоришь, глупости младенца. А будешь сильно выделяться, получишь по шапке как миленькая. Родители ей нравятся. Ничего. Они еще получат свое, по полной. Так люди не живут.

– Только так и живут! И все у родителей будет хорошо!

Говорить дальше не было сил. Саша дала отбой. Побежала по квартире, зажигая свет. Компьютер просыпался невероятно долго. Все что-то недовольно бурчал, ворчал, шуршал мотором.

«О чем ты хотел поговорить?» – отбила Тьме.

Велеса в сети не было.

Липиды в воде

Неделя странно растянулась во времени. Начались контрольные, разговоры были только об оценках в четверти. Саша контрольные заваливала, потому что ждала возвращения отца – в пятницу. И эта пятница совершенно не собиралась наступать. Она пряталась за минутами, за ритуальными завтраками, за возгласами учителей.

Саша стояла у школьного крыльца, ела мороженое, когда вдруг поняла, что ждать осталось недолго – сегодня четверг. По четвергам у них биология, как раз биологичка ее ругала за недописанную лабораторную. Что-то там надо было с клетками сделать. А какие клетки, если вокруг глубокая осень? Снег вот только все не выпадает.

Светка Варчук зябла. На ней были неожиданные для конца октября ботиночки и тонкая куртка. Голубоватая трубочка замороженного сока гармонировала с цветом ее лица. Перемена короткая, надо торопиться.

– Нет, ну что за паршивая погода! Ненавижу осень! И мороженое какое-то кислое.

– Ты, Светка, сама кислая.

– Мир несправедлив. Чему тут радоваться?

– Тому, что завтра пятница.

– Ты, значит, вся такая веселая. А! Ну, конечно! Все же вышло, как тебе хотелось.

– Когда хотелось?

Мороженое полетело на землю.

– Зря купила. Это все ты со своей канителью: «Хочу мороженое, хочу мороженое!»

– Я и хочу. – Саша отвернулась. Ей вдруг почудилось, что Варчук сейчас отберет у нее пломбир.

– Хочет она! Что еще ты хочешь? Мир во всем мире?

Заявление было странное, и Саша пожала плечами. Но все быстро разрешилось:

– Я видела, как ты разговаривала с Велесом!

– С ним уже и разговаривать нельзя?

– Сделала все моими руками, а сама чистенькая ходишь?

Нехороший был взгляд у Светки. Из зеленых глаз как будто тьма пробивалась. И челка опять упала.

Саша на всякий случай покосилась на свои руки. Обертка соскользнула, и все пальцы теперь были в сладком сиропе.

– Да чего не так-то? Это ты из-за мороженого?

Светка изогнулась, зашипела, мало что ядовитой слюной не плюнула.

– Ты, типа, не догадываешься, что не так?

Мороженое потекло по руке сильнее.

– Я, пожалуй, скажу этой дурочке Ариане, – медленно заговорила Светка, – что мы с Галичем на нее поспорили. Велес получит ее обратно, и я посмотрю, какая ты будешь счастливая!

Сказала и пошла прочь.

– И не приходи тогда ко мне жаловаться, – крикнула, повернувшись. – Я все для тебя, как подруга, а ты…

Что-то Светка хотела сказать уже совсем патетическое, но мороженое потекло за рукав куртки, Саша отвлеклась, а когда подняла голову, Варчук уже не было. Тяжело хлопнула входная дверь.

Точно! Как же она забыла! Ведь это сейчас все активно обсуждают. Эдик не просто увел Ариану у Велеса. Он теперь с ней постоянно ходит.

– Увлекся, – шипела на переменах Светка, испепеляя парочку взглядом. – Заигрался. – И вдруг начинала кричать: – Галич! Идешь ты как-то странно! Споткнуться не боишься?

Эдик не отвлекался. Шел четко по курсу. Девчонки в сотый раз принимались обсуждать гардероб Арианы.

Странное дело – раньше ее никто не замечал. Училась в параллельном. Вот и вся информация. На нее никогда не обращали внимание. Где она сидит в столовой? Как вешает куртку в гардеробе? Какого цвета у нее портфель? Переобувается она в туфли или босоножки? Ходит ли на физкультуру?

А теперь вдруг – все это стало заметно. В столовой почти ничего не ест. Берет яблоки и пьет чай. Сидеть предпочитает с краю лавки, чтобы сразу выйти. Куртка у нее блекло-фиолетовая, висит в самом углу. Переобувается она в туфельки с хлястиком. Туфельки лакированные, слегка постукивают при ходьбе каблуком, прищелкивают звонкой подошвой. Рюкзак, не портфель. Зеленый, пузатый, как перекормленный крокодил. На физкультуре стоит последней. Когда бежит, размахивает руками из стороны в сторону, словно веником туда-сюда метет. Улыбается зажато. Зубы кривоваты, клыки выступают вперед.

И знали это теперь не только одноклассники, но и параллель, все четыре класса.

У Арианы тихий голос. Когда говорит, поднимает глаза вверх. Волосы светлые, пушистые, как у одуванчика. Челка и косичка.

Что там было с Арианой до этого, уже не узнать. Теперь все только и делали, что смотрели на нее, прислушивались к цоканью туфелек. Водоворот перемены, толкотня в столовой – вокруг нее пусто. Она проходит, улыбается. Свои же пацаны попытались сунуться и своими же были отшиты.

Когда в классе появились первые косички, Светка не выдержала:

– Нет! Ну, ей кто-нибудь скажет?

– Она не поверит.