Если бы

Незадолго до обеда в дверь палаты всунулось напряженное, встревоженное лицо Вована. Увидев Веру, вполне живую, хоть и не совсем здоровую, лицо расслабилось, приобрело свое обычное выражение, и ухмыляющийся Вован ввалился в палату весь целиком. Из-за спины у него торчал огромный букет.

— Ковальская, я тебе еще в институте говорил, что нельзя столько есть. Тебя уже строительные леса не выдерживают.

— Я тоже рада тебя видеть, Телянин. — улыбнулась Вера.

Вован повертел в руках букет.

— Вот. Мама сказала, что тебе нужно купить цветы. Правда не знаю зачем они тебе, их вроде бы не едят. Ну, что бы ее не расстраивать, я и купил.

Вован положил букет на тумбочку и уселся на стул напротив Веры.

— Ну, что, Ковальская, небось половину экспонатов своей башкой разнесла? А кстати, ты в курсе, что у тебя из головы нитки торчат? — Вован показал пальцем на Верин лоб. Она дотронулась до шва. Кожу чуть-чуть защипало и Вера убрала руку.

— Очень заметно? — спросила она, так как сама себя еще не видела.

— Ну, до Франкенштейна ты еще не дотягиваешь.

Вера улыбаясь смотрела на друга. Наверное очень хорошо, что он ни капельки не изменился с тех пор, как она его знает.

— Володь. Ты знаешь, что ты самый замечательный друг?

Вован даже замер от неожиданности.

— Ты чего, Ковальская? Совсем себе голову вчера отбила. Какой я тебе друг? Если я к тебе в больницу зашел, это, что уже значит друг? Я вообще не собирался идти. Говорю же, мама попросила цветы купить. А сам бы я, думаешь, пошел? Ага размечталась! Больше мне делать нечего. Это ты тут лежишь и ждешь, когда же мой Володечка придет? Мой любименький, свет очей моих. — Вован наклонился к Вере и глядя ей в глаза спросил. — Может ты, Ковальская, вообще специально башкой вниз звезданулась? Из-за меня, что бы меня лишний раз увидеть?

— Я для тебя открытая книга. Видишь меня насквозь. — засмеялась Вера.

Вован повертел головой.

— А где Серега то? Надеюсь не в соседней палате в смирительной рубашке?

— Нет, я его на работу отправила. Еле уговорила.

— Ох, доведешь ты мужика, Верка. Все тебе неймется. То детей рожаешь, то головой бьешься, а Серега он натура тонкая, чувствительная. С ним нужно бережно обращаться, иначе он сбрендить может.

— Он очень переживал вчера. — сказала Вера.

— Да даже я переживал, чего уж там. — признался Вован. — Вот думаю беда, у Верки там и так-то мозгов кот наплакал, а тут, наверное шандарахнулась так и последние растеряла. Бедный Серега. Бедные дети.

В палату влетел Сергей.

— Здорово! — хлопнул друга по плечу Вован. — Знаю один магазин, у них сейчас акция меняют старую жену с дыркой в голове на новую без дырки. Адресок подсказать?

Сергей сердито посмотрел на него и подошел к Вере.

— Вер, ты как? — взяв ее маленькую ладошку в свои руки спросил он.

— Сережа, забери меня домой. — попросила она. — Пожалуйста.

— Сейчас поедем. — пообещал Сергей. — Пойду с врачом поговорю.

— Я думал ты ее здесь оставишь. Для опытов. — сказал Вован, благоразумно подождав, пока дверь за другом закроется.

Дома Веру окружили заботой и вниманием. В первые два дня она растроганно умилялась как муж и сыновья кидаются к ней как только она хочет встать или пойти куда-нибудь. Как бережно они поддерживают ее когда она поднимается по лестнице. Как приносят ей еду, подтыкают одеяло и постоянно спрашивают как она себя чувствует. На третий и четвертый день, когда она уже чувствовала себя совершенно нормально, продолжалось то же самое. На пятый ее начало ужасно раздражать это чрезмерное внимание, а через неделю она была готова уже прибить их всех. Когда Алеша, в очередной раз, спросил: «Мам! У тебя все нормально?» в то время как она сидела в туалете, Вера не выдержала. Пора было положить этому конец. Спустившись вниз, естественно, при поддержке обоих сыновей, Вера пригласила своих домочадцев собраться на диване в гостиной.

— Я очень тронута вашей заботой, но хватит уже обращаться со мной как с инвалидом. Я себя прекрасно чувствую. — стараясь держать себя в руках, сказала она, преданно глядящим на нее мужчинам. Она хотела встать, и тут же три руки протянулись к ней. Вера обвела всех троих суровым взглядом. — Предупреждаю, первый, кто сейчас попытается помочь мне встать получит вот этим гипсом по голове.

На десятый день Сергей отвез Веру в больницу. Ей сняли швы. Шрам еще был свежий, но, находясь почти под волосами, не особо бросался в глаза.