Если бы Гитлер взял Москву

Если Гитлер и Гальдер имели список целей, в первую очередь подлежавших захвату на территории СССР, то Сталин и его окружение имели точно такой же список объектов, которые требовалось удержать. И неудивительно, что списки эти во многом были очень похожи. Да, очень многие заводы из европейской части России к этому времени были вывезены на Восток и там начали давать военную продукцию. Однако другие военные заводы находились в городах, расположенных в непосредственной близости от линии фронта, и следовало подумать о том, как по возможности избежать их захвата либо уничтожения. Так, например, знаменитый московский ЗИС после эвакуации из Москвы разместился сразу в четырех городах: Ульяновске, Шадринске, Миассе и Челябинске, причем только два последних из этих четырех городов могли чувствовать себя в безопасности со стороны германской авиации. Между тем производство ЗИС давало фронту автомобили, а автомобили — это мобильность армии! Он же производил автоматы ППШ, а также минометы и боеприпасы к ним. Горьковский автозавод поставлял уже не только автомобили, но и танки Т-60, выпуск которых был начат уже в августе 1941 года, а позднее и танки Т-70. Здесь также выпускались снаряды для знаменитых «катюш», минометы, боеприпасы, различное военное снаряжение, причем все это давал всего лишь один только ГАЗ!

В Ярославле производство грузовых автомобилей в 1942 году было прекращено, но ярославцы в это же время освоили выпуск свыше 13 видов другой военной продукции — все тех же автоматов ППШ, ручных гранат, бронебойных и реактивных снарядов. Московский завод АТЭ-1 и Ленинградский карбюраторный завод ЛенКарЗ осенью 1941 года перевезли в Куйбышев, где они слились с заводом автотракторного электрооборудования и карбюраторов КАТЭК, где наряду с основной их продукцией было начато производство взрывателей. Владимирский завод «Автоприбор» начал выпуск ранее не производившихся на нем изделий: боеприпасов, а также важных комплектующих для боевой техники, а в Саратове на заводе ГПЗ-1 было развернуто столь важное для войны производство подшипников, причем первая продукция завода сошла с его конвейера уже в мае 1942 года. В Коврове выпускали авиационные пулеметы и пушки, причем он тоже находился в зоне возможного нападения авиации противника. Весьма ненадежным было также положение заводов в Пензе, Чапаевске, Сызрани, Куйбышеве, Саратове и Сталинграде. Ту же Пензу, например, в это время немцы еще не бомбили, однако самолеты-разведчики над городом несколько раз появлялись. Между тем находившийся там завод им. Фрунзе в больших количествах выпускал снаряды для «катюш», тогда как в Чапаевске производили взрывчатку. Опасность ударов по всем этим центрам была налицо, и ей нужно было что-то противопоставить. Требовалось также решать что-то с Севастополем и обсудить положение, сложившееся после тяжелейшего поражения на юге.

Заседание Ставки по всем этим вопросам началось поздно ночью 23 мая 1942 года в зале заседаний Куйбышевского обкома ВКП(б). В подземный зал было решено не спускаться, поскольку службы ВНОС ничего не сообщали о приближающихся к городу немецких самолетах. «Это они еще не знают, что я здесь! — с усмешкой заявил собравшимся Сталин. — Не пронюхали еще! А то бы бомбили днем и ночью!»

На заседании кроме Сталина присутствовали Молотов, Шапошников, Тимошенко, Буденный, Жуков, нарком боеприпасов Ванников, а также главком авиации Новиков. Жуков докладывал, и по его словам выходило, что самая большая опасность сейчас — это наступление немецких войск в районе «Волжской дуги» — от Рыбинска и до Сталинграда. В Ярославле, Горьком, Казани, Ульяновске, Сызрани и самом Куйбышеве, не говоря уже про Сталинград, сейчас много военных заводов, работе которых ничто не должно помешать. Сибирские заводы один за другим также вступают в строй, наконец-то преодолен кризис с производством боеприпасов, однако нужные объемы производства в восточных районах страны будут достигнуты только осенью. Вот почему крайне желательно ни в коем случае не сдавать немцам этого района и не допускать, чтобы расположенные в этих городах заводы были уничтожены силами вражеской авиации.

Пока Жуков, стоя у карты, докладывал, Сталин по привычке прогуливался за радами сидящих в зале маршалов и генералов, попыхивал трубкой и временами останавливался за спиной то одного из них, то другого. Шапошников, который очень болезненно переживал свое поражение, спросил Жукова о перспективе немецкого наступления на Кавказ.

— Такое наступление вполне возможно, — спокойно ответил ему Жуков.

— Но у нас нет сил, чтобы защитить еще и этот район, — будучи очень взволнованным, заявил Шапошников. — Между тем и наша армия, и наша промышленность навряд ли смогут обойтись без нефти с Кавказа!