Если бы я был вампиром

— Говори. От этого ничего не изменится.

— Шо ж ты такой тупой-то? Зачем мне её убивать было?

— Затем, что ты не хотел, чтобы она встречалась со мной.

— Так по этому поводу мне тебя нужно было убивать, а не её.

— Кишка тонка. Вот ты её и убил.

— Не убивал я её!

— Сказки не рассказывай…

Вот таким образом они и общались уже целый час. Общение высших разумов. И это существа, прожившие на свете по три тысячи лет. Смех да и только. А ведь они даже в школу в детстве вместе ходили. Правда, всегда соревновались между собой. Но всё равно оставались друзьями. До того момента, пока Вельхеор (или не Вельхеор) не убил Алисию. Кто такая Алисия, я понял смутно, но, по-моему, Кельнмиир её любил.

Старик уже откровенно зевал, а я всё ещё пытался выяснить из диалога вампиров что-нибудь посущественнее. Что весьма непросто, должен заметить.

— Не убивал я. Достал уже. Щас как чайником в лоб дам.

— Испепелю, — спокойно ответил Кельнмиир.

— Но-но! — проснулся старик. — Ты так нарушишь связь. Я её на чайнике законтачил.

— Вот и фиг с ней. Всё равно толку никакого, — отмахнулся тот.

— Да, толку действительно немного, — согласился Вельхеор.

— Ты убил её!

— Не убивал!..

Опять двадцать пять. Всё заново, что ли? Не-эт. Пора это дело прекращать.

— Слушайте. А кто-нибудь скажет мне, что за Алисия такая? — вклинился я.

Оба вампира от неожиданности замолчали.

Слово взял Кельнмиир, как самый материальный из двоих.

— Она был красива, как алая роза. Её голос был божествен, а нрав колюч.

— Иногда чересчур, — добавил Вельхеор.

— Да что ты понимаешь?! — вскричал Кельнмиир.

— Да поболе твоего, сестра как-никак.

Меня как молнией ударило. Я ошарашено уставился на Кельнмиира.

— Стоп! То есть ты обвиняешь его в убийстве собственной сестры?

— Оказывается, в этом помещении не один тормоз, а целых два, — восхитился Вельхеор. — Конечно. Вот только я не могу понять, почему именно меня?!

— Потому что есть свидетели, которые видели, как ты выходил из её комнаты за час до её смерти. Причём выходил злой как чёрт.

— Мало ли. Это ещё не повод для подозрений, — проворчал Вельхеор.

Мысленно я с ним согласился.

— Да. Это не повод. Но есть свидетель, который видел, как ты её убил. Это тоже не повод?!

М-да. Если это не повод, то что же тогда повод?

— Бред, — констатировал Вельхеор. — И кто же этот свидетель?

— Мой родственник, — веско ответил Кельнмиир.

— Это усложняет дело, — признал Вельхеор. — Но я не убивал свою сестру. Я её любил, чёрт возьми, она же моя младшая сестра!

— Вот именно! Какая же ты сволочь!

— Не убивал я её…

Опять началось. Это просто бесконечный процесс. Они так могут общаться дни напролёт? Мне почему-то кажется, что им это даже нравится. Хорошо ещё, что Вельхеор нематериален, иначе они бы полгорода разворотили, выясняя отношения. Никакие охранные сферы не помогли бы.

Наставник Неил всё так же сидел и смотрел в никуда. Как будто в прострации. Может, у него уже старческий маразм начался? Или опять какие-то заклинаньица вспоминает?

И ведь не вставишь ничего в перебранку. Я же не знаю ничего толком. Что за девушка? Что за свидетель? Стоп. А что, собственно, за свидетель? Родственник. А что за родственник?

Спросить у Кельнмиира, что за родственник, я не успел. Старик неожиданно поднял голову и впервые громко сказал:

— У нас гости. Если они и званые, то звал их точно не я.

— Это я позвал, — тут же среагировал Вельхеор. — Пиццу заказывали?

— Чего? — опешил Кельнмиир.

— Тёмный ты, — повинил его Вельхеор. — Пицца — это такая круглая хреновина, которую любят жрякать зелёные черепашки.

«Он и до телевизора успел добраться!» — ужаснулся я.

Очередной вопрос Кельнмиира был нагло прерван грохотом рухнувшей стены. Или двери… кто их разберёт. Поднялась туча пыли, вмиг прикрывшая пришельцев.

Кельнмиир без единого звука вскочил и спустя долю секунды оказался справа от меня. Старик дипломатично остался сидеть в кресле, а мне пришлось оставаться на месте, то есть в центре внимания непрошеных гостей.

Я не упомянул о Зикере, потому что он, естественно, так и продолжал валяться на полу, и Вельхеора. Что толку в очередной раз описывать, как он корчит рожи? Тем более если эти рожи в общем-то мои.

— Кто посмел?! — вскричал Кельнмиир.

Его лица я не видел, но по его стойке понял, что он принял боевую трансформацию. Я будто воочию увидел горящие яростным огнём глаза и оскаленные в полуулыбке клыки. Да, вампир в боевой форме — это страшно. Кто рискнёт портить с отношения с такой машиной для убийства?

Правильно, ещё одна машина для убийства.

Пыль начала оседать, и выяснилось, что гостей всего двое.

Первым был толстый мужичок в зелёном одеянии и со странным выражением лица — то ли извиняющимся, то ли издевающимся. В любом случае ничего хорошего в этом лице не было.