Если бы я тогда застонал!

Затем приподняла нож еще выше и с поразительным хладнокровием дважды вонзила его себе чуть выше левой ключицы на глубину двух дюймов. Она подождала, когда из ран вытечет порядочно крови, оставляющей темные дорожки на тонкой ночной рубашке. На лице у нее было выражение полнейшего удовлетворения, как будто она не чувствовала ни малейшей боли, а, наоборот, испытывала наслаждение.

Затем она откинула назад голову, зажмурилась и пронзительно завопила:

— Помогите! Она меня убивает! Кто-нибудь, помогите мне!

Этот призыв был настолько естественен, что, происходи это на сцене, она заслужила бы бурю оваций, но в тот момент я не был настроен аплодировать.

Элайн сделала пару шагов к Энгстеду и передала ему нож.

— Сделай это сейчас! — приказала она. — Быстрее!

— Да!

Откуда-то из-за луча фонарика голос тети Эммы звучал с каким-то эксцентричным упоением. Можно было подумать, что она пьяна.

— Да, убейте ведьму! Уничтожьте ковен! — Она принялась без конца повторять эти две фразы нараспев, превратив их в ритуальное песнопение. — Убейте ведьму! Убейте…

Энгстед слишком долго колебался, потом все же поднял нож высоко над головой. Именно его нерешительность дала мне возможность преодолеть последние четыре ярда, которые нас разделяли.

Я схватил его за запястье обеими руками и резко повернул. Он завопил от боли и выронил нож, рука у него бессильно повисла.

В тот момент, когда он выронил нож, я уперся каблуками в землю и использовал весь свой вес, чтобы оттащить его от Айрис, но неожиданное отсутствие сопротивления его руки лишило меня опоры, и я не удержался на ногах. Я свалился навзничь на какой-то низкорослый кустарник и запутался в нем.

Энгстед отпустил Айрис, нанес ей сильный удар по затылку, так что она упала лицом на землю, затем выхватил пистолет из кармана и направил его на меня:

— Поднимайтесь!

Он буквально выплюнул это слово.

Я с трудом выбрался из кустов и неуклюже встал на ноги. Нас разделяло максимум четыре фута, и я подумал, что он не сможет промазать, даже если будет стрелять с закрытыми глазами.

— Вы тупой ублюдок, Бейкер! — произнес он напряженным голосом. — Чего ради вы притащились сюда? Вам так хочется, чтобы вас убили?

— А я-то думал, — быстро ответил я, — что бы вы сделали, если бы я согласился сегодня днем поехать к вам домой, а затем с вами же отправиться к озеру?

— Я был уверен, что вы не окажетесь таким глупцом! — презрительно бросил он. — Мы не сомневались, что вы останетесь в доме. Иначе я высказал бы предположение, что они могут заманить Элайн в другое место и провести там празднование Черной мессы.

— Телефонный звонок среди ночи, тот самый таинственный «сигнал», который якобы выманил Элайн из постели и погнал ее к озеру, в действительности был вашим звонком. Вы сообщили ей, что я возвращаюсь пешком с вечеринки, чтобы она могла точно рассчитать начало своего представления?

— Если бы вы приехали назад с Айрис, все произошло бы чуть позже, — сказал он равнодушно. — Просто Элайн пришлось бы подольше кричать, чтобы вы успели проснуться.

— Прекратите пустые разговоры! — внезапно сказала Элайн. — Кончайте болтать. Надо спешить!

— Теперь мы успеем, — мрачно произнес Энгстед. — На расстоянии мили здесь нет ни одной души.

— Ты забываешь про миссис Робинс! — прошипела Элайн. — Если даже она остается в доме, нам необходимо туда возвратиться как можно быстрее после шума, который я тут подняла.

Свободная рука Энгстеда по привычке потянулась к сияющей лысине.

— Сейчас не время паниковать, моя любовь. — Это было сказано укоризненным тоном учителя, наказывающего любимую ученицу за какую-то провинность. — Малейшая ошибка теперь может оказаться роковой.

— Все эти поездки на уик-энды в Манхэттен, — произнес я, — предпринимались с единственной целью — подыскать кого-то вроде меня? Вам необходимо было заполучить независимого, так сказать, «объективного» свидетеля? С самого начала Элайн была бы подозреваемым номер один, потому что именно она унаследует деньги тети Сейры после смерти сестры?