Если бы красота убивала

– Да, у него новая подружка, очень славная девушка. Знаете, в свое время, когда Хайди ушла от нас, проработав совсем недолго, мы все были на нее злы, отчасти потому, что мы оплатили ей билет на самолет из Индианы. Но потом оказалось, что это даже к лучшему. От нее были одни неприятности. Кэт Джонс украла ее у нас и получила именно то, чего заслуживает. Должно быть, работать на эту женщину – сущий кошмар. Надеюсь, вы никогда не совершите ошибки, доверившись ей.

Нэнси повернулась ко мне спиной и направилась к поджидавшим ее подругам. Обе смотрели на меня с таким видом, как будто подозревали во мне или поклонницу, или маньячку, преследующую знаменитость.

Я вышла из магазина. Дождь наконец кончился, но наступил час «пик», и я решила, что пытаться поймать такси, чтобы проехать двадцать кварталов до дома Кэт, бессмысленно. К счастью, прямо напротив магазина находилась автобусная остановка. Вскоре подошел автобус, И я села, прикинув, что успею доехать до Девяносто первой улицы минут за пятнадцать.

Если верить тому, что рассказала Нэнси Хайленд, то ее следовало вычеркнуть из списка подозреваемых. Хайди уехала от нее в спешке; возможно, сын Нэнси немного и всплакнул; в кантри-клубе по вине Хайди возникла щекотливая ситуация, однако ничто из этого не тянуло на мотив для убийства. Мне нужно было сосредоточить все усилия на поисках загадочного любовника Хайди.

Я вышла из автобуса на углу Девяносто первой и Мэдисон-авеню. Не доходя до дома Кэт я заметила, что Карлотта в черном дождевике спускается по лестнице.

– Карлотта, подождите, – крикнула я, ускоряя шаг. – Кэт уже уехала в Литчфилд?

– Да, мисс Бейли, часа два назад, а может, и больше.

– Какая жалость, я рассчитывала ее застать, – соврала я. – А вы уже уходите домой?

– Да, я больше не хочу ночевать здесь одна.

– Это после того, что произошло с Хайди?

– Да. Мне страшно, я так и сказала миссис Джонс. Она спустилась до конца лестницы, давая понять, что хотела бы уйти. Я, конечно, не собиралась уговаривать ее вернуться в дом и подождать, пока я сфотографирую лепесток. Ей бы это не понравилось, и она бы наверняка нашла предлог отказаться. Поэтому я пошла с ней рядом, стараясь идти в ногу. Карлотта повернула на восток, наверное, к станции подземки на Девяносто шестой улице.

– Ничего удивительного, что вам страшно, – сказала я, – эта история всех нас выбила из колеи.

Она не ответила, только кивнула.

– Вы, наверное, хорошо знали Хайди, – продолжала я. – Вы по ней не скучаете?

Карлотта резко остановилась и повернулась ко мне.

– Нет, не скучаю. – Ее темные глаза выдержали мой взгляд. – От нее были одни неприятности.

Она продолжила путь, я пошла рядом.

– Что вы имеете в виду, Карлотта?

– Она причиняла неприятности мистеру и миссис Джонс.

– Какие еще неприятности?

– Большие. Но наверное, мне не стоит об этом говорить.

– Ну пожалуйста, Карлотта, расскажите, мне нужно знать, потому что я пытаюсь помочь Кэт.

– Мистер Джонс к ней слишком хорошо относился. Они с миссис Джонс очень сильно ссорились из-за этой девушки. Больше ничего не могу сказать, пожалуйста, не просите.

Бросив к моим ногам эту бомбу, Карлотта поспешила прочь.

Глава 21

Итак, Кэт мне врала. Врала по-крупному. Она меня уверяла, что у них с Джеффом все прекрасно, лучше некуда. А еще она говорила, что не имеет понятия, с кем Хайди могла путаться. Значит, меня водили за нос как последнюю дуру. Но я почувствовала и еще кое-что: у меня засосало под ложечкой. Внезапно мне стало ясно, что у Кэт был мотив убить Хайди.

По мере того как мысли в моей голове вертелись все быстрее, я замедляла шаг, и Карлотта начала удаляться. Я не стала ее догонять: вряд ли мне удалось бы вытянуть из нее еще что-нибудь. На Парк-авеню я свернула направо и решила последовать примеру Карлотты – тоже дойти до метро и сесть на станции у Восемьдесят шестой улицы.

Я медленно брела по улице, думая о своем, переживая, кипя от негодования, и почти не замечала ни прохожих, ни луж под ногами, ни проносившихся мимо машин. Я негодовала, чувствуя себя обманутой и преданной, но помимо этого я ощущала полнейшую растерянность. Теперь я уже не представляла, что делать дальше.