Если бы не ты

Мне хочется, чтобы он еще что-то рассказал. Голос этого мужчины дарит чувство защищенности. Но он молчит. Ведет себя так, будто мы давно знакомы. И ни о чем не спрашивает. Даже моего имени. Неловкость ложится на плечи, чтобы скрыть волнение, хватаюсь за серый лохматый свитер, который заботливо греет тело. Грязными пальцами скольжу по замысловатым косам. Почему он не спрашивает, как меня зовут?

Ответ обухом бьет по голове, не могу сдержать стон:

– Я не знаю, кто я!

Мужчина поворачивает голову, наши взгляды пересекаются, и я не замечаю удивления, страха или даже недоумения. Нет. От его взгляда веет уверенностью, хищной силой и ледяным спокойствием.

С нескрываемой паникой шепчу:

– Помоги мне…

Мужчина громко сглатывает, на его лице всего на секунду застывает болезненная гримаса. Она так быстро сменяется каменной маской спокойствия, что я не уверена даже была ли эта боль вообще. Брюнет отворачивается и устремляет взгляд на дорогу, что змейкой теряется под шинами автомобиля.

– Главное, что ты жива, а с остальным мы разберемся.

В его голосе скользит такая уверенность, что я неволей успокаиваюсь.

Я ему верю.

– А как тебя зовут?

– Ян, – скупо роняет он. – Зови меня Ян.

– Ян… – шепчу я, пробую имя на вкус, пытаюсь понять, подходит ли оно мужчине, что рядом или нет. – Ян… – кажется, что подходит.

Замечаю, что мужчина вздрагивает, как от удара и хмурится еще больше. Я чем-то его обидела? Неужели он так помрачнел из-за коньяка?

Глупость какая…

Еще пару раз пытаюсь завести разговор, но Ян отмахивается скупыми фразами, словно от мухи. Мне страшно оставаться наедине с мыслями, с пустотой внутри, но замолкаю, прислоняюсь лбом к стеклу и прикрываю глаза.

«Jingle bells… Jingle bells….» – доносится из приемника.

– Сейчас мы заедем в ближайшую больницу, – вскоре Ян первым нарушает молчание между нами. – Тебя необходимо осмотреть.

Киваю, даже не открывая глаз.

– Потом заедем в кафешку и обязательно перекусим. А то не удивлюсь, если тебя от дуновения ветра носить станет. Худющая, как доска!

Киваю.

– Эй, ну ты что? Обиделась? – Ян ободряюще дотрагивается моей руки. – Ты же знаешь, грубость – мое второе имя.

Знаю?

Молния пронзает тело, память яркой, красной нитью мелькает перед глазами, я почти ухватила ее за хвост. Дергаюсь и устремляю невидящий взгляд сквозь мужчину.

– Прости. – Ян поспешно убирает руку. – Я сегодня ляпаю невпопад.

Красная нить тут же отдаляется, так и не давшись мне в руки.

Белая дорога неловко виляет вправо, Ян вполголоса подпевает незамысловатой песенке, звучащей по радио, а прямо на нас мчит белый грузовик.

Ян выворачивает руль влево под истошный визг колес и…

Он не успеет! В прошлый раз ведь не успел…

Ян что-то громко выкрикивает, крепко вцепившись в руль, земля кувыркается, и красная лента застывает перед глазами, вплетая смертельные нити в черные волосы.

Я вспомнила всё.

Глава 3

Знак бесконечности

Чуть более полгода назад

– Ай! Твою ж мать! Надо же!

Второй ноготь предательски треснул и отвалился. Я жалостливо посмотрела на изуродованный палец – ноготь обломился под корень, коряво и с кровью. Бездумно засунула уродца в рот. Не так больно, как обидно! Французский маникюр – и недели не отходила! Но от навязчивой идеи, сгубившей два красивых ногтя за десять минут, не отказалась.

– Да оставь ты его в покое, уже! – скомандовала Рита, вяло поднимая глаза, от свежей газеты.

– Нет уж! – огрызнулась я.

И с новым остервенением накинулась на стенку, пытаясь отодрать совместную фотографию с Владом. Вот скотина!

Мужчина, которого любила, улыбался мне с фотографии. На его щеках играли ямочки, а глаза искрились весельем. Воспоминание ударило под дых. Я вздрогнула.

Нет! Нет! Нет! Не хочу вспоминать! Я изо всех сил старалась сдержать поток воспоминаний, но они оказались сильнее. Мгновенье и меня захлестнуло с головой.

– Осторожнее!

Оборачиваюсь на крик. Выхватываю из темноты фигуру. Взгляд цепляется за свет от фар мимо проезжающей машины. На секунду становлюсь беспомощной, как крот. Дергаюсь. Нога скользит по шершавому суку. Отчаянно хватаюсь за ближайшую ветку.

– Держись!

Ноги съезжают, я вскрикиваю и пытаюсь зачерпнуть воздух, отыскать опору.

Ветка, за которую цепляюсь, как утопающий в спасательный круг, нещадно хрустит.

– Прыгай! – кричит мужчина.

Сразу отметаю этот вариант за непригодностью. Если даже и спрыгну, то останусь без ног. Если выживу, конечно.

Кажется, я кричу. В ушах настолько шумит кровь, что почти ничего не слышу. Пальцы вспотели и совсем не от жары.

Хруст повторяется.

– Спрыгивай! Я поймаю!

Он, что идиот? Я прекрасно понимаю, что никто не успеет перехватить меня перед тем, как расшибусь всмятку.

Хруст раздается с новой силой. И на этот раз не прекращается. Зажмуриваюсь, с губ срывается ругательство. Разжимаю пальцы и… лечу в пустоту.

Воздух, неприятным кислым запахом защекотал ноздри. Видимо, Рита, развела хлорамин для дезинфекции инструментов. На миг ощущение дискомфорта вернуло меня в реальность. Всего на миг. А затем воспоминание вновь засосало внутрь, на глазах выступили слезы.