Если бы стены могли говорить… Моя жизнь в архитектуре

Однажды в начале 2020 года, в четверг утром, я приехал в офис на машине, за пять минут добравшись сюда от своего дома в Кембридже. В этот раз я вернулся в офис на целых две недели, что бывает редко. Через два дня я опять уеду. Хотя наш головной офис находится в Сомервилле, в последние годы большая часть работы ведется в Азии. Пандемия быстро нарушила наши привычки, но не саму работу. Мы с коллегами только что побывали на официальном открытии «Жемчужины Чанги» (Jewel Changi), торгово-развлекательного комплекса аэропорта Чанги, расположенного в центре широкого тороидального стеклянного купола, закрывающего террасы тропического леса. Каскад дождевой воды – самый высокий крытый водопад в мире – непрерывно падает из отверстия на вершине купола. На церемонии открытия ленточку перерезал премьер-министр Сингапура. Он весьма восторженно отозвался о дизайне. К празднованию присоединились сотрудники моего офиса и моя семья. Мы также отпраздновали свадьбу нашего партнера Харона Лубина и Хелен Хан, тоже архитектора, на фоне водопада. Харон был одним из двух руководителей проекта Jewel Changi. В Сингапуре мои семья и коллеги останавливались в Marina Bay Sands – эту береговую застройку также спроектировала и построила наша компания; комплексу уже 10 лет, и он стал достопримечательностью Сингапура. Если вы смотрели «Безумно богатых азиатов», то вы видели Marina Bay Sands – место действия во многих сценах фильма. Открытие комплекса Jewel Changi стало кульминацией шестилетних усилий. Сотни тысяч людей пришли в Jewel Changi на спокойную церемонию открытия и продолжали приходить потом. (В первые 6 месяцев ее посетили 50 млн человек.) В офисе после нашего возвращения царило ликование.

Помещение в Сомервилле приятно в любой день, при любых обстоятельствах: оно спроектировано так, чтобы поддерживать и укреплять дух товарищества, который необходим такой компании, как наша, и при этом сдержанно демонстрировать наши достоинства. От стеклянных парадных дверей посетителю, идущему по переходу, открывается вид на внутреннее пространство здания, вплоть до задней стены, где разливается мягкое сияние естественного света. Внутренняя часть просторна и многослойна: мостики и открытые лестницы обеспечивают беспрепятственный обзор. Отовсюду на любом этаже видно, что делается в остальной части помещения на этом уровне, а из различных мест на любом этаже можно увидеть участки других этажей. Интересно, что бы сделал из этого места художник Мауриц Корнелис Эшер?..

Крытый водопад в Jewel Changi, Сингапур

Вы входите в здание там, где на самом деле расположен второй этаж: посетителю кажется, будто это первый этаж, но ниже есть еще один уровень, где находятся наши служебные помещения, а его большую часть занимает макетная мастерская – место, где я бы с радостью проводил много часов в день. В вестибюле на стенах висят фотографии некоторых наших знаковых проектов: Jewel Changi и Marina Bay Sands; Музея американского искусства «Хрустальные мосты» в Арканзасе, выполненного по заказу Элис Уолтон; Habitat’67, жилого комплекса в Монреале, спроектированного к Всемирной выставке 1967 года «Экспо-67» – с этого проекта моя карьера резко пошла в гору. Но по соседству также расположены фотографии Музея истории Холокоста Яд Вашем в Израиле, культурного центра Скирболла в Лос-Анджелесе, штаб-квартиры Американского института мира в Вашингтоне, округ Колумбия, и Центра наследия хальса в Пенджабе, Индия. Также в холле много фотографий восьми новых башен, которые были только что построены в Чунцине, Китай, на стрелке, где встречаются две великие реки, – эти здания обозначили новые границы центра одного из крупнейших городов мира.

Второй и третий этажи состоят преимущественно из открытых чертежных зон, перемежающихся с моделями как законченных проектов, так и тех, что в силу различных обстоятельств так и не были реализованы: например, Коламбус-Серкл в Нью-Йорке (гнетущая история) и Национальный музей Китая, многообещающее предприятие, которое потерпело неудачу по не вполне понятным для меня причинам. Чертежный зал – теперь это анахроничное название для пространства, заполненного компьютерами, где никто, кроме таких старожилов, как я, не чертит карандашом или пером. Почти все в Safdie Architects работают в общем пространстве, разделенном низкими перегородками. В некоторых отсеках у компьютеров по два или три монитора. Я люблю физические модели – на самом деле мне они необходимы, – но в офисе почти все чертежи создаются именно с помощью компьютерного проектирования, когда изображения можно вращать, переворачивать и всячески ими манипулировать.