Если бы ты знал... (СИ)

Каждый раз, натыкаясь на его фотографию в интернете, я испытывала фантомную боль, смешанную с одновременной гордостью за него. Боль от того, что на снимках он не имеет ничего общего с тем парнем, которого я любила. Пусть Клайм по-прежнему красив, я его совсем не узнаю: ярко-желтые глаза изменили цвет на стальной серый, в чертах появилась жесткость.

А еще рядом с ним всегда были женщины. Их много было много до одного момента, пока на нескольких мероприятий подряд он не появился со сногсшибательной брюнеткой. С того самого момента папарацци приписали ему роман с этой самой девушкой.

— Я, честно, понятия не имею, как такое могло произойти…

Загустевший свинец его взгляда прожигает кожу льдом, так же как и его голос, чужой и отстраненный. Я слишком отчетливо помню. Как проникновенно он мог произносить мое имя, чтобы не сжаться при его теперешнем звучании.

— Клайм, я рада, что у тебя все получилось, — я не пытаюсь ему польстить или расположить к себе, а потому, говоря это, не улыбаюсь. Эти слова мне просто хочется произнести. — Рада, что ты так поднялся. Но мне жаль, что именно мое агентство нанесло тебе такой ущерб. Я не пытаюсь вымолить у тебя снисхождения, я готова отвечать за поступки своих сотрудников, но сейчас… У меня нет такой суммы, которую ты просишь в знак компенсации.

Я нагло лгу. У меня за всю жизнь не накопиться эта сумма. Я едва сдерживаюсь, чтобы не закусить губу от досады и унижения.

— Мне не нужны твои деньги, — небрежно бросает Клайм и смотрит на меня.

— Хорошо. Какие твои условия?

— На каких условиях я готов простить вам непрофессионализм и не подавать в суд?

Я дожидаясь моего ответа, Клайм разворачивается и идет к бару, где стоит бутылка с виски. Я прослеживаю, пока он наполнит бокал, и ловлю себя на мысли, что сейчас и сама не отказалась бы выпить.

— Да, Клайм. На каких условиях?

— А что ты можешь мне предложить, Рита?

— Вряд ли в нашей ситуации речь идет о деньгах. Тогда о чем?

В груди разрастается холодная тоска от вопиющей безысходности, от того, что надежда на положительный исход пошла прахом, и от его равнодушия. Я не ждала сочувствия, но от этого мне не менее больно.

Клайм, осушив бокал одним глотком, вопросительно изгибает бровь.

— Я слушаю твои предложения. Это в твоих интересах уговорить меня.

— Секс? — смотрю на него с саркастичной улыбкой. — Это единственное, что я могу тебе дать, но у тебя есть масса других источников, чтобы его получить.

Клайм молчит, но его взгляд неуловимо меняется: из холодного и отчужденного он становится оценивающим. Помимо воли я затаиваю дыхание и поджимаю пальцы в туфлях, пока его глаза исследуют мою фигуру. Все это слишком, чтобы не дрогнуть: этот кабинет, он, стоящий напротив, пристальное внимание и весь этот разговор.

— Ты красивая девушка, Рита, — эти слова он произносит медленно, и они совсем не походят на комплимент. — И я бы солгал, если бы сказал, что твое предложение не представляется мне интересным.

— И тебя ничего не смущает? Не смущает, что после того, что было между нами я буду для тебя обычной девкой на одну ночь?

— Моральные-этические нормы с определенного времени перестали меня волновать. Меня интересует выгода.

Пульс начинает молотить в висках, в кончики пальцев странно немеют. Я из последних сил стараюсь не подавать вида, в какое состояние привели меня его слова. Что сейчас я чувствую себя униженное и раздавленной.

— Хочу ли я трахать красивую и стройную девушку взамен на то, чтобы не подавать в суд на ее никчемное агентство? Да, вполне.

— Ты изменился, Клайм.

— Мне пришлось, — равнодушно замечает он, отставляя пустой бокал на стол позади себя. — Мое мнение я высказал. Думаю, тебе есть о чем поразмыслить и задерживать тебя нет смысла. В случае положительного ответа мой номер у тебя имеется.

Глава 4

Я совершенно не помню, как покинула его кабинет, преодолела овальный вестибюль и проигнорировала вежливое прощание девушки на стойки регистрации. Распахнув массивную стеклянную дверь бизнес-центра я ожидала, что свежий воздух приведет меня в чувство, но я забыла, что нахожусь в жарком Лос-Анджелесе, а не в пасмурной Луизиане. Горячий воздух лишь сильнее затягивал тугую удавку на шее, заставляя меня задохнуться от переполняющих эмоций и нехватки кислорода. Еще и яркие солнечные лучи светят прямо в глаза.

Проклятье!

Дрожащими руками достаю из сумки пачку сигарет и вынимаю оттуда одну, сразу замечая, как подрагивают мои пальцы. Мне срочно нужна доза никотина. Как только я приехала в Калифорнию, курение стало моим частым занятием, и мне это совсем не нравится. Уже собираюсь поднести ко рту тонкую сигарету, как внезапно на меня налетает велосипедист, из моих рук выпадает сумка и белая картонная коробочка, а я сама падаю на колени. Прямо перед моими глазами темные колеса проезжают по сигаретам, разламывая их на части.

Черт!

— Вы как? Не ушиблись? — меня дергают за плечи, помогая подняться на ноги. Перед глазами — красивое мужское лицо: темные, коротко стриженные волосы, высокий лоб, густые брови с шрамом на правой части, и, о Боги, небесно-голубые глаза.