Если бы знать

– Из-за смерти матери, – прошептала Марла, подавленная чувством вины. Господи, неужели не будет конца этому кошмару?

– Нет. Она бросила университет за неделю до того, как вы с Памелой отправились в свое путешествие на юг.

– Вот как? Но зачем тогда мы ехали в Санта-Крус?

– Вопрос на миллион долларов, – вздохнул Ник. – Может быть, вы вовсе не туда направлялись, – добавил он, вспомнив свой разговор с Уолтом Хаагой.

– А куда же?

– Надеюсь, рано или поздно ты вспомнишь.

– Пока что шансы невелики, – саркастически заметила Марла.

– А тебе не кажется странным, что ты оставила Алекса и сына, никому не сказав ни слова?

– Еще как кажется!

– Отправилась бог весть куда с женщиной, которая вполне может сойти за твою сестру?

– Но у меня нет сестры... – начала она – и осеклась. Сестра. Это слово больно царапнуло по глубинам сознания. – Нет, сестры у меня нет. Только брат.

– Рори.

– Ну да, Он, кажется, в интернате для инвалидов?

– Правильно.

– Объясни мне, Ник, – заговорила Марла, – почему у меня такое чувство, что все вокруг избегают разговоров о моем брате? Как будто что-то от меня скрывают.

Ник задумался, плотно сжав губы. Знает. Это Марла поняла по его глазам.

– Черт побери, Ник! – взорвалась она. – Объясни, в чем дело! Я имею право знать!

Он подошел к окну, нерешительно провел пальцами по волосам.

– Да, думаю, ты вправе знать.

– Естественно, черт возьми!

Ник взглянул на нее через плечо – и Марла вмиг поняла, что сейчас услышит нечто по меньшей мере неприятное. Еще одна темная тайна прошлого.

– Это произошло много лет назад. Тебе тогда было года четыре, а твоему брату и двух не было. Ваша мать куда-то собралась с вами обоими: усадила вас в машину, пристегнула к детским сиденьям, а сама зачем-то вернулась в дом. Очевидно, ты расстегнула ремень брата, и он выбрался из машины. Виктория, вернувшись, не заметила, что его нет: она дала задний ход – и наехала на Рори, который сидел на земле, должно быть, рассматривая муравья или какой-нибудь камешек.

– Нет! – воскликнула Марла, поднеся руку ко рту. Внутри у нее все содрогнулось.

– Он не умер; но мозгу был нанесен непоправимый ущерб. Доктора спасли ему жизнь, но больше ничего сделать не смогли.

Марле казалось, что в сердце ей вонзили нож и медленно поворачивают в ране.

– Я и не подозревала. – прошептала она, судорожно обшаривая потаенные закоулки сознания в поисках воспоминаний. Но не вспоминалось ничего, и в первый раз Марла подумала, что в беспамятстве есть свои положительные стороны.

– Ты сама была совсем ребенком.

– А родители... они винили меня? Ник пожал плечами.

– На этот вопрос можешь ответить только ты сама.

– Нет. Есть еще один человек. Отец. – Она поднялась с места. – И мне пора с ним встретиться.

Эта мысль придала ей силы. Вспомнились ключи в кармане – наверняка какой-нибудь из них подходит к зажиганию одной из машин! Впрочем, подумав, Марла решила не рисковать. Прежде всего ей надо проникнуть в кабинет Алекса.

– Хочешь, я тебя отвезу?

– Спасибо, – с чувством ответила она.

«Надо будет сделать дубликаты ключей.» – подумала Марла, накидывая пальто и доставая из шкафа сумочку. И вдруг новая мысль поразила ее, словно удар молнии.

Как заказать дубликаты? У нее же нет ни гроша. Ни чековой книжки. Ни кредитной карточки. Ни какого-нибудь удостоверения личности. Ни денег. Ни документов. Ни машины. Ни памяти.

Как будто и нет на свете никакой Марлы Кейхилл.

Глава 14

– Халат Сантьяго выловили из Залива, – доложила Дженет Квинн, просунув голову в кабинет Патерно. Из-за ее спины раздавались нескончаемые телефонные звонки, стрекотание факсов и жужжание множества голосов. – Идентификационная табличка на месте, хотя распознать ее трудновато. Кто-то потушил о фотографию сигарету. Ну и вода, конечно, сделала свое дело.

Войдя, она положила на стол перед Патерно два машинописных листа.

– Вот рапорт. Если хочешь взглянуть – все в отделе вещдоков.

– Отпечатки? – без особой надежды поинтересовался Патерно. Кто бы ни затеял эту неразбериху, думал детектив, этот человек хитер и не позволит себе примитивно попасться на отпечатках пальцев.

– Только самого Сантьяго. – Она плюхнулась в кресло.

– Ясно. – Языком он перебросил безвкусную жвачку за щеку. – А я сегодня разговаривал с Крейном Делакруа.

– И как, что-нибудь прояснилось?

– Он был не очень-то разговорчив. Насколько я понял, собирается подавать на Кейхиллов в суд. Не знаю уж, что у него получится, – у этой семейки к правосудию свои подходы. Для бывшей жены он нашел не слишком много добрых слов. Говорит, она забивала дочери голову всякой ерундой и, мол, из-за этого девочка бросила учебу. Еще рассказал, что незадолго до смерти Памела поделилась с ним своими планами: скоро, мол, получит кучу денег. Он спросил, откуда; она смутилась, пробормотала, что пишет книгу, в общем, явно пожалела, что проговорилась. Впрочем, сам он считает, что никаких определенных планов у нее не было – так, воздушные замки.

– А ты как думаешь? – спросила Дженет.

– Она действительно писала книгу.

Когда Дженет спросила, откуда у него такая информация, Патерно только загадочно улыбнулся:

– Лучше не спрашивай!