Если движется небо

– Не-а, – Рейнсворт мотнул головой. – И, знаешь, непохоже, что нам собираются его возвращать.

– То есть как – не собираются? – воскликнул Тино.

– А вот так. Нашему принцу захотелось приключений, и он хлебнул их с лихвой. Получите, распишитесь. Избалованный мальчишка отправился в Ойкумену – и стал пешкой в большой игре. Тамошние политиканы вовсе не олухи: живо сообразили, как можно извлечь максимум выгоды из ценного заложника, который по глупости сам попался им в лапы.

– И как же?

Насколько я слышал, Ойкумена обвиняет нас в испытаниях оружия массового поражения, запрещённого какой-то там конвенцией. Якобы их зонды засекли некие возмущения пространства, – Рейнсворт многозначительно кашлянул, – в окрестностях Монтаны.

– Где? – поперхнулся Тино, как раз в этот момент отхлебнувший кофе. – А что, простите, их зонды забыли на нашей территории?

– Власти Ойкумены боятся нас. Не могут контролировать, не понимают, чего можно от нас ждать, не знают точно, как далеко мы обскакали их в развитии. Впрочем, они пытаются что-то разузнать – засылают беспилотники, шпионят, вынюхивают... Тьфу ты, дьявол!.. – он выругался.

– И что ему дома-то не сиделось? – сокрушённо вздохнул Тино. – Заварил кашу – и сам же попал в переплёт. Надеюсь, по возвращении ему зададут знатную трепку.

– Если его удастся отбить, – мрачно заметил Рейнсворт. Вариант, что дело решится миром и принца отдадут без боя, он, похоже, даже не рассматривал. – Ойкумена требует публично признать факт проведения испытаний и их неправомерность. Ну, и уничтожить опытные образцы, конечно же.

Тино подавленно молчал. Перспектива вырисовывалась туманная и безрадостная.

– Наши, конечно, не станут ничего признавать, – продолжал рассуждать Рейнсворт. – Я слышал, готовится встречная нота протеста касательно нарушения Ойкуменой границ.

– В общем, ситуация патовая, – подытожил Тино.

– Ага. Эти переговоры по-любому провалят, да и следующие – тоже. Мы выдвинем ультиматум, его проигнорируют... Известная песня. Ну, а вечно такая игра в гляделки продолжаться не может: кто-то неизбежно сделает первый шаг и атакует врага. – Он подумал и добавил: – Откровенно говоря, этим высокомерным индюкам из Ойкумены давно пора было начистить их напыщенные физиономии, да вот всё никак повода не было.

– Не думаю, что Ассамблея такое допустит, – заметил Тино. – Они не смогут остаться в стороне.

– Ассамблея? – фыркнул Рейнсворт. – Эта кучка старых маразматиков, оторванных от реальности? Да что они могут! Вынесут предписание, которое Ойкумена благополучно проигнорирует? Думаю, когда начнётся настоящая заварушка, Ассамблея сделает вид, что ничего не происходит.

Тино стало не по себе.

– Думаешь, Ойкумена победит?

– Сложно сказать... – Рейнсворт задумался. – Недостаточно данных. У Ойкумены больше территория планет-сателлитов, а следовательно, больше ресурсов, но космический флот не лучше нашего. Если один на один – силы примерно равны. А если с союзниками... Смотря какой будет расклад. Вот только вряд ли иные расы по доброй воле полезут в эту кашу. Разве что орнитты... Они сильно зависимы от Ойкумены, но и с нами им ссориться не с руки. А украдкой да исподтишка, поди, будут торговать и с нашими, и с вашими – уж больно ушлые. Знаем мы их двойные стандарты, сыты ими по горло. Притворяются милыми и пушистыми, а сами спят и видят, как прибрать ничейные территории в свои загребущие ручонки!.. – Он прервался на глоток кофе. – Альбины, вероятнее всего, объявят нейтралитет, ссылаясь на какие-нибудь подпункты в своём морально-этическом кодексе. Миноры – так те, по всей видимости, вообще предпочтут самоустраниться... А тем временем постараются выжать из ситуации максимум пользы для себя – но так, чтобы это не особо бросалось в глаза... Прочих я в расчёт не беру. – Мужчина отодвинул пустую чашку, откинулся в кресле, запрокинув голову и задумчиво уставившись в потолок. – Так что, старина, на помощь братьев-по-разуму рассчитывать глупо.

– А это тогда кто? – Тино указал рукой на экран. Ещё секунду назад девственно чистый, сейчас он пестрел нервно пульсирующими точками.

– Девять, нет, девять кораблей, – голос Рейнсворта вдруг стал сиплым.

– Берут в кольцо.

– Ойкумена?

– Нет. – Тино кивнул на голограмму, проецировавшую над рабочим столом происходящее за бортом. – Миноры.

* * *

– Я не считаю, что это хорошая идея, – раздражённо сказал Алан. – Ты должен был согласовать это со мной, прежде чем что-то обещать ей, До-фа-соль.

Как бы тепло Алан ни относился к минору, сейчас он был не на шутку рассержен.

– Алан, я разговаривал с ней. Она – грамотный лингвист и порядочный человек, – а такие вдоль дорог не стоят. Я хочу сказать, вдоль дорог не валяются.

Алан фыркнул, с трудом сдерживая смех, – как всегда, когда минор пытался использовать человеческие поговорки. Пропущенные через призму перевода на юнивёрс, самые обыкновенные пословицы, как правило, теряли изящество, становясь грубыми и топорными, а иногда – приобретали новые, порой очень фривольные оттенки.

– Девчонка без опыта, вчерашняя студентка – ну на кой она нам сдалась? Она даже пороху не нюхала!