Если я сломаюсь

– Нет, я не заткнусь! Скажи ей, что это безумие! – кричит Хилари в ответ. Она хватается за голову и закрывает глаза. – Это сведет меня с ума! Не пойми меня неправильно, Лорен. Мне нравился Кэл. Я думала, что ошибалась на его счет, но он оказался именно таким, как я и ожидала, – говорит она, поднимаясь. – Суть в том, что если бы он любил тебя, то сейчас его задница была бы здесь. Он бросил тебя, когда ты нуждалась в нем больше всего, и совсем не на неделю. Прошло уже почти два года. А ты сидишь здесь и плачешь, сохнешь по нему, словно он ушел на войну! ­– восклицает подруга.

– Я не просто так сижу здесь. У меня есть работа, и я ращу Кэйлен !

– Да, та еще жизнь. Ты редактируешь те дерьмовые рукописи, потому что можешь делать это одна, закрывшись от всего мира. Ты ведь собиралась стать художницей и путешествовать по миру, так что случилось?! – ее слова сильно меня задевают, потому что в них есть доля правды. – Он бросил тебя, а ты все еще здесь, чахнешь, как маленькая верная женушка.

– Хилари, перестань! – кричит на нее Энджела, смерив ту взглядом, а затем с сочувствием посмотрев на меня.

– Никто не может говорить тебе такое, но я не собираюсь врать или игнорировать то, что здесь происходит. Вот почему я была та-а-а-к счастлива видеть, как ты снова потеплела к Стивену, а затем я узнаю это!

– Кэл обещал мне, что он не бросит меня из-за другой. Он только сказал, что ему надо уехать. Кэл делал много всяких поступков, но он никогда не лгал, – резко говорю я ей.

– Откуда ты знаешь? Потому что он сказал, что не врет? – смеется Хилари.

Моя кожа горячая, а сердце колотится, как бешеное.

– Кэл – кто угодно, но только не лжец! – я подхожу к ней, так что теперь мы стоим лицом к лицу. Энджела быстро подскакивает к нам, готовая вмешаться в этот нарастающий конфликт.

– Нет, Лорен! Ты знаешь его так же, как и я, то есть плохо, – кричит она, и моя злость начинает таять, на ее место приходит уныние. Я вижу, как с ее лица тоже сходит злость.

– Лорен, – ее тон смягчается, – я должна была показать тебе это сразу, когда я это нашла, – говорит Хилари. – Я не знала, что делать. Я не хотела сделать тебе больно. Я подумала, что если ты не узнаешь...

– О чем ты говоришь? О чем она говорит, Энджи? – сердито спрашиваю я ее, пытаясь не поддаваться тем словам, которые говорит Хилари о Кэле.

– Я, я не знаю, – говорит Энджи, удивленная не меньше меня. – Лучше присядь, – тихо говорит она мне.

– Что? – спрашиваю я ее, быстро посмотрев на Энджи, которая, кажется, прозрела.

Хилари садится возле меня, а затем начинает.

– Помнишь, как в прошлом месте я поехала к своей тете на день рождения? – медленно говорит она.

– А это тут причем? – нервно спрашиваю я, чувствуя себя в замешательстве.

– Не перебивай, – говорит она, смотря мне в глаза. Я складываю руки на груди и слушаю, надеясь, что это не очередной поток критики.

– Когда я приехала, моя кузина рассказала мне, как ее дочь вернулась домой настоящей королевой, и, знаешь, маленький город – это попало в газеты... и пока я просматривала заметку, я увидела это, – говорит она, вытаскивая листок бумаги. Хилари протягивает его мне. Я читаю заголовок и вздрагиваю. – Это газета из Мэдисон. Это где-то в двух округах от Сагино...

– И причем тут это? – спрашиваю я, мысли в голове путаются.

– Открой на второй странице. Ты поймешь, о чем я говорю, – я закатываю глаза и открываю газету, просматривая страницу. Мои глаза останавливаются на фото, от которого мое сердце замирает. Это фото Кэла с мужчиной постарше. Я читаю заголовок под ним.

«Бывший выпускник старшей школы Мэдисон Крис Скотт позирует со своим отцом после ежегодного соревнования по поеданию пирогов».

– Хилари, что это такое, черт возьми? – мой голос дрожит, глаза прикованы к фотографии.

– Лорен, что там? – спрашивает Энджела обеспокоенным голосом.

– Я спросила о нем свою тетю. Он играл в футбол против ее сына, и он был довольно хорош. Его маму зовут Гвен, они познакомились через каких-то спортивных инвесторов, – тихо признается Хилари.

– Нет... – говорю я, медленно, но непокорно качая головой. – Нет! Это не он! Это не может быть он! – ору я на нее, кидая на пол газету. Ее подбирает Энджела, и я вижу, как у нее меняется лицо.

– Лорен, фотографии не лгут! Он врал тебе все это время! Теперь ты понимаешь, почему я так злюсь на тебя? Я пытаюсь тебе помочь! Он не тот, за кого себя выдает! – беспокойно говорит Хилари, но злость исчезает с ее лица.

У меня такое чувство, что меня сейчас стошнит.

– Скажи ей, Энджи! Это Кэл или нет? – кричит Хилари, взяв фото и держа ее на уровне глаз Энджи.

Я очень медленно и аккуратно сажусь на пол.

Это не может быть он. Это было бы бессмысленно. Кэл не стал бы есть пироги в каком-то маленьком городке.

– Лорен, выглядит почти как он, – тихо говорит Энджела.

– Выглядит? Да это он! – визжит Хилари.

Энджела садится напротив меня.

– Лорен, ты говорила, что Кэла усыновили. Может, это его брат, брат-близнец... – она пытается найти какое-то объяснение.