Если я так решила (СИ)

- Не совсем так, - усмехнулась Анна, - вероятность какого-то события растет по мере приближения к нему. Словом, месяц назад мне виделось, что ты, скорее всего, пришел бы сегодня. Полмесяца назад – что ты придешь сегодня в любом случае. Два дня назад я точно знала время, когда Валю отправить тебя встречать, понимаешь?

- Да, - сказал Вадим, обдумывая сказанное, - но если вы сегодня мне хотели показать – и вам это удалось, – что этот дар может нести приятное, вероятно, есть и ложка дегтя?

- Времена сжигания ведьм прошли не так давно, это во-первых. Люди всегда боятся тех, кто отличается, и всячески стараются использовать их. Если говорить о твоей профессии – неужели никто ни разу не пытался получить бесплатную консультацию "по дружбе"?

Вадим представил себе поток "друзей", стоящих в очереди к его Вале, или заинтересованность спецслужб, и торопливо кивнул:

- Это даже не безопасно. А во-вторых?

- Во-вторых, от вас самих зависит. Ясновидение накладывает отпечаток на характер человека: он становится более замкнут, категоричен. Вале желателен небольшой круг общения, проживание лучше в пригороде, подальше от информационного шума. От тебя, твоей позиции зависит, будет ли в семье ладно. Сейчас время продвинутое, ты сам парень независимый и умный, даст Бог, всё сладится.

Анна поднялась и начала собирать со стола. Валя тоже хотела помочь, но мать её остановила:

- Вы, голубки, идите в детскую. Валь, ты уложи Вадима и родителям его отзвонись. Лекарства где – знаешь. Часа три пусть поспит. Ты потом расскажи ему и про бабушку Татьяну, и про отца. Сегодня здесь переночует, а завтра пойдете заявление подавать в наш ЗАГС.

- Но я не могу, - пытался протестовать Вадим.

- Вадим, так и будет, - развела руками Анна, - и давай ты не будешь спорить в таком состоянии. Утром тебе будет полегче и мы поговорим, если Валя на какие вопросы не сможет ответить.

Надо ли говорить, что мама с папой назавтра пошли подавать заявление, через месяц скромно сыграли свадьбу, а буквально через неделю после свадьбы в стране разразился продовольственный кризис.

Я родилась через год 12 декабря, в день, когда РСФСР вышла из состава Союза. А ещё через пять лет мама умерла. Врачи сказали: "Просто не захотела бороться". Папа ничего про это время не рассказывал, а дядя Матвей, когда я его прямо спросила, сначала хотел увильнуть, а потом всё же сказал: "Дашка, не могу тебе объяснить четко, но знаю одно: мать – принципиальный человек, это её беда, это её спасение с этими видениями. Она всегда четко знает, что хорошо, что плохо, как поступать правильно, и принимает жизнь со всеми трудностями. А Валя другой была. Мягкой, тихой, излишне отзывчивой и впечатлительной.

Тогда годы были сложные: и рэкет, и голодовки, и задержки зарплаты. У людей просто ехала крыша, воровали, убивали, мошенничали. Валю уволили, она переживала, что стала обузой. Сколько мог, Вадим заслонял её от жизни. А когда я с Валюшкой виделся, она часто плакала – от того, что случилось, от того, что случится. Ей казалось, что у неё особая миссия, но она с ней не справилась. Хотела всех уберечь. А дар у неё тяжелый был: она видела задолго всё плохое, что может сбыться, а хорошее - только когда уже почти случилось.

У Вали подруга была, хорошая подруга, они вместе давно работали, и Валя даже немного ей помогала со своим предвидением. И однажды твоя мама увидела, что с подруги вечером на улице по пути в театр сорвут золотые серьги и сильно поранят уши, она предостерегла дурёху и велела дома сидеть, а та не послушалась: поймала у дома частника, а на следующий день её за городом нашли, убитую. На похоронах мать погибшей подошла к Вале и сказала, мол, лучше б это тебя зарезали, таким на земле не место. Может, бабка была глазливая, может, Валю чувство вины так сгрызло, а только буквально за месяц сестренка исхудала, как в Освенциме. Какое-то время держалась ради тебя да мужа, всё-таки очень вас любила, а потом сдалась. Да и вскоре Вадимовы родители погибли, думаю, видела она, только молчала, конечно.

С тобой такого не случится, и не думай ничего. Ты сильная, и мы всегда поддержим, просто знай это".

Я знала, никогда не сомневалась в родных. А ещё как-то бабушка Анна обмолвилась: "У Валюши был иной дар, нежели у меня. Если я вижу несколько вариантов и на полгода вперед, то Валя видела только один - худший вариант, но гораздо дальше".

После смерти мамы отец долго не женился, когда я спрашивала, он отшучивался, что ищет мне достойную мачеху. Мы так и жили с ним вдвоем в той самой кооперативной квартире, которую он строил. Каждые выходные и каникулы я ездила к бабушке, на лето она закрывала городскую квартиру и переселялась на дачу. А когда я училась, бабуля каждый вечер в восемь часов нам звонила, мы болтали о всякой всячине, я взахлеб рассказывала о делах в школе, музыкалке, тренировках по волейболу.