Если я так решила...

– Так и думал, что о чём-то забыл! – Димка картинно закатил глаза и хлопнул себя лапищей по лбу.

Я подмигнула своей, видимо, ровеснице и отошла к Анжелике, лепящей снеговые куличики. Солнышко пригревало почти по-весеннему, и снег хорошо слипался. Куличики получались на загляденье ровненькими, только одинаковыми из-за отсутствия разнообразия формочек. Ага, дома я где-то видела маленькие ведерко и лопатку, только не догадалась взять.

– Добрый день, Анжелика!

– Здравствуйте. – Она быстро оглянулась, как тогда в кабинете заведующей, но увидела только Диму, перешучивающегося с воспитательницей.

"Да, малышка, я тоже сильно по нему скучаю…"

– Как живёшь?

"…и жду встречи"

– Нормально, – она пожала плечами.

– Как поживает твоя Арина?

– Она спать осталась, а мы гуляем.

– У тебя такие славные куличики получаются! А давай я буду лепить колобки и пирожки, будем их на куличики складывать, и у нас пирамидки получатся. Можно?

Ребенок кивнул, не тратя лишних слов. Мы начали лепить, раскладывать. Слепили маленького снеговичка-папу, снеговичка-маму и снеговых колобков – деток. Сделали им домик-пещерку. А как транспортное средство я предложила черепаху. К этому моменту вокруг нас собралось уже полгруппы, детишки активно помогали лепить, носили веточки для ручек и пожухлые, чудом удержавшиеся на кустах листочки – для одежд. Подходил Димка, предлагал проложить дороги и построить оборонительные заграждения. Мальчики тут же начали прокладывать трассу.

Я внимательно следила, чтобы Анжелику никто не отодвигал от творческой группы, советовалась с ней. Понемногу малышка начала отвечать. Остальные детки были очень бойкими, с радостью болтали, спрашивали, старались понравиться.

Когда воспитатели позвали ребят возвращаться, у нас вырос уже маленький военный городок, обороняемый мини-крокодилами (те же пирожки, только с ножками). За одну мою руку держалась Анжелика, вторую оккупировали девочки, мальчики шли рядышком или впереди, всё время оглядываясь. Впереди шла старшая воспитательница, а Димка с чернобровкой завершали шествие. И хорошо. Мне в последнее время неприятно было смотреть на парочки. Порой на радостный щебет Аллы про её Лёшеньку я с трудом выжимала улыбку. Но выжимала же!

Прощались с нами душевно. Каждый ребенок подошёл и сказал: "До свидания, приезжайте ещё!". Кроме Анжелики. Немного оттаявшая для общения девочка снова замкнулась, пролепетала "до свидания" и убежала. Нина Викторовна, наблюдавшая сцену, сделала вид, что ничего не заметила, и пригласила нас в кабинет. Кучи подарков на полу уже не было, Диме вручили отпечатанное на цветном принтере благодарственное письмо на имя нашей фирмы и список принятых в дар вещей. Мы стали отказываться, а Нина Викторовна строго сказала:

– Я же вижу, что здесь участвовало много людей. Вы повесите на видном месте, чтобы все прочли. Я от себя лично каждому хотела бы сказать спасибо.

Глава 11. Дед

Благодарственное письмо и мою фотографию с медведем мы вложили в файлы и скотчем прилепили в холле рядом с вывешенной для клиентов информацией.

Следующие выходные оказались заняты. Приехала клиентка, увлекающаяся этническими вещами. Такая интересная и весёлая дама из Польши. Она хорошо говорила по-английски, по-русски – очень плохо, но настаивала на русском, так как хотела потренироваться. Мы сразу пришлись по душе друг дружке и очень повеселились, инспектируя все окрестные базарчики, магазинчики на предмет пополнения её коллекции. Мой дар радостно толкал меня к самобытным находкам. Клиентка в восторге, я – в эйфории от использования дара, расставались мы очень довольными удачливо проведённым временем.

А ещё через неделю мы с бабушкой поехали к деду.

Дед жил в новом микрорайоне, в квартире с высокими потолками, со вкусом обставленной красивой мебелью. Домашний кинотеатр, кожаный мягкий уголок, дорогие обои (благодаря Зоиному ремонту я теперь отлично в них разбиралась), репродукции картин – всё это настолько отличалось от провинциального уюта бабушкиной квартиры!

Я до боли всматривалась в постаревшее, еле узнаваемое лицо с бабушкиных фотографий.

– Валина дочка, значит? – дед не знал, о чём можно со мной разговаривать.

– Николай, у неё нет моего дара, – успокоила (или предостерегла) бабушка Анна. – Даша очень мало знает о тебе, так что расскажи, как ты жил, – предложила она, – мне тоже интересно послушать.

– Разве Матвей с Дмитрием не рассказали?

– Мне – нет, – я вопросительно посмотрела на бабулю.

– Да и мне мало рассказывали, – бабушка вела себя независимо, но на деда поглядывала любопытствующе, как на интересного старого знакомца.

– Да нечего там рассказывать. Уехал я, было, снова в Североморск, а там знакомые места, люди, каждый день вспоминал вас и маялся, – он рассказывал будто только для своей бывшей жены, – позже перевели под Ленинград, здесь встретил Зинаиду, поженились, Витька родился. Вон фотокарточки лежат, – он кивнул в сторону фотоальбомов, я взяла несколько и тихонько отсела из-за стола на диван, чтобы им не мешать.