Если я так решила...

Официантка принесла нам по коктейлю и ушла на кухню, откуда доносились звуки телепередачи. По стеклу барабанил дождь, вновь начавшийся час назад.

Я, опустив глаза в бокал, начала:

– Лейтенант показался мне очень ответственным и неболтливым человеком. Поймите меня правильно: он отлично общается в компании, способен поддержать разговор, даже отзывчив. Но лишнюю информацию вытянуть у него было невозможно. Он даже своё имя мне сказал не сразу. Понимаете?

Собеседник кивнул:

– Продолжайте.

– И тут происходит ряд случаев, когда информация личного плана становится от него известна гостям с Йониса. Ерунда, но меня зацепило, потому что шло вразрез с моим представлением об Иртанове.

– Можно узнать, что за информация?

– Первый раз он сболтнул, что у меня заболела бабушка, хотя необходимости такой не было. Ничего криминального, просто засело у меня в памяти, потому что очень удивилась. То он считает гостей инопланетными шпионами, то вдруг начинает им рассказывать о постороннем. Но ладно, проехали. Второй раз был куда неприятнее.

Я помолчала, потянула коктейль из трубочки.

– Геннадий Ильич, вы знаете, зачем я иду в другой мир?

– Я читал протокол вашей беседы, можно не пересказывать, – нейтрально ответил собеседник.

– Это правда. Неважно, почему я так думаю. Карты или сны, вся эта мистика, но я уверена, что права. Это не смешно и не тема для обсуждения, – сердито заявила я, глядя в глаза собеседника.

Он слушал серьёзно, не показывая внешнего согласия с моим негодованием, но, странное дело, это успокоило меня. Сбавив тон, я сказала:

– Я не возражаю против использования моего прошлого, чтобы создать достоверную историю Ванессы, мне очень приятно помочь ей. Если бы она спросила, я и так рассказала, но разговоры за спиной я не понимаю.

– Вы обвиняете лейтенанта в некорректном поведении?

– Нет, – я допила коктейль.

– Тогда объяснитесь, – терпеливо предложил он и подвинул ко мне второй стакан.

– Самое неожиданное. Вчера отмечали покупку квартиры. Какое-то время всё шло хорошо. И вдруг на очередном тосте Иртанов начинает нести околесицу: о том, что мы станем внештатными сотрудниками ФСБ, что если бы вместо Ванессы появился Змей Горыныч, то Илья Муромец уже ждал в засаде.

Собеседник как будто напрягся. Может, Илья Муромец – это кличка кого-нибудь из службы?

– Я посчитала примерно: он выпил в целом около двухсот грамм коньяка. Чуть больше половины водочной рюмки за раз. Семь тостов. Поверх картошки с мясом. Закусывая фруктами и шоколадом. Каков бы он ни был болтун, а на самом деле я уверена, что он не таков, но при килограммах восьмидесяти веса его никак не могло вырубить от 200 грамм! А наутро лейтенант как ни в чём не бывало пошёл на работу.

Я торопливо отпила из второго бокала и сбивчиво начала говорить:

– Пожалуйста, Геннадий Ильич, я вас очень прошу, сделайте что-нибудь! Вы можете считать меня завистницей, предателем Родины, клеветницей, кем угодно! Но этот человек, льер Редрих, одержим, то есть не человек, конечно. И его настоящих возможностей никто не знает. Эти сведения не предоставляются Иномирьем. А когда я попыталась узнать, что такое вообще льеры, он поднял меня на смех и стал хамить. Он не монстр. Очень любит дочь, ревнив к этой любви. И у него другое мышление. Простите, если рассказываю прописные истины. Я боюсь, что он использует лейтенанта, как-то влияет на здравость его поведения и суждений.

– Я вас услышал. Так. Скажите, Дарья Вадимовна, а у вас какой интерес в этом деле?

– Помимо патриотического воспитания?

Он, наконец улыбнулся и кивнул:

– Самый что ни на есть шкурный, – разулыбалась я, – неадекватный лейтенант не сможет защитить меня от льера и поддержать мои финансовые претензии.

– Что за претензии? – казалось, Геннадий Ильич никуда не торопится, – и какого рода вам нужна защита? Насколько у меня сложилось представление, вы не склонны к пустой панике, значит, есть основания?

– Как я уже упомянула, мы с Нессой подружились. Льеру крайне не нравится привязанность дочери. Не думаю, что он будет угрожать физически, но отправить меня в Йонис без знаний и денег, лёгкой добычей первого встречного – вполне. Ещё хотела вам предложить, – я выпутала из волос невидимку и сложила её в салфетку, – это для обучения йонисскому языку. Мне досталось как подарок от Иномирья. Только верните, пожалуйста, не позже конца июля.

– Хорошо. Спасибо, – он аккуратно вложил салфетку в портмоне, – сколько уходит на обучение?

– Несса после двух недель прилично говорила на русском.

– Ясно. Вы когда собираетесь уходить?

– Ориентировочно первого августа.

– Хорошо. Тогда до встречи?

– Да. И спасибо, что пришли, – я заторопилась, потому что уже прихватила немного рабочего времени.

– Даша? – остановил меня Геннадий Ильич.

– Да?

– Не стесняйтесь того, что попросили помощи. Может, это одно из ваших самых правильных решений в жизни.

Глава 30. Первые расставания