Если я так решила...

Конечно, личное. В своё время я проследила весь военный путь прабабки Татьяны, в том числе участвовавшей в снятии блокады с Ленинграда. Все её письма, переписанные детской рукой, а позже перепечатанные в Word’е, хранились на диске среди моих документов. Я безмерно гордилась прабабушкой. К сожалению, от прадеда не сохранилось ничего.

– Как у всех в нашей стране.

– Да. Ты права. Вернёмся к твоей защите. Попробуй изменить цвет.

Что ж. Пусть будет не позолоченная, а алмазная, как следующий уровень защиты. Я зажмурилась и представила.

– Тоже неплохо. Немного искажает, – Олег поднялся, потрогал стебель алмазной розы, удивился, – шипы-то настоящие. Теперь только тренироваться. Заметь, твой предел без потери качества диаметром четыре метра. Больше – щит станет слабее. Со временем разовьёшь.

Я тоже встала, шагнула к нему и протянула руку, чтобы потрогать шипы. Щит подтянулся поближе.

– А у тебя?

– Десять. И не спрашивай больше никого.

Олег стоял слишком близко, улыбался слишком ласково для постороннего.

– Почему?

– Это очень личный вопрос, – прошептал он, прикасаясь кончиком носа к моему. Осторожное знакомство губ, его теплые ладони на моей спине, глаза напротив.

– Даша, оставайся.

– Олежка, – ласково и убедительно сказала я, – мы просто оказались в такой критической ситуации, ты меня спас. И конечно, теперь мы больше, чем друзья. Но и меньше, понимаешь? Ты со мной почти не знаком. Прости, но я уверена, что это чувство сродни тому, какое испытывают люди, выбравшиеся из серьезной переделки. Я очень тебе благодарна и…

Чуть не проговорилась "хочешь, найду твою судьбу?". Что за хвастовство? И да, если бы я действительно хотела ему помочь с поиском, мы бы уже мчались в том направлении, не так ли? Вот именно! Между прочим, сама не спешила убирать руки с его плеч!

Олег сильно прижал меня к себе, потом подхватил на руки, вытащил из оврага. Алмазный щит плыл с нами. Наверху сильный ветер забросал нас крупными каплями начинающегося дождя. Маг поставил меня рядом с машиной и открыл дверцу.

– Даш, убирай щит и обновляй маскировку. Потом забирайся в машину. Я сейчас вернусь.

Он стал быстро спускаться обратно.

"Тошка, поставишь маскировку?"

"Легко"

"Спасибо, малыш"

"Сплю"

Тэкс, цыпа-цыпа. Щит послушно замер в полуметре от меня. Дальше как? Капля дождя упала мне на щёку. Значит, надо сплошной щит, как резиновую сферу. И близко-близко ко мне, чтобы не возникало вопросов, почему земля вокруг меня сухая. Щит двинулся ко мне. Ещё ближе, как вторая кожа. Мне стало плохо. Кажется, я упала.

– Дашка, что делаешь! – Олег с мокрой головой бросился ко мне, – воздухопроницаемый щит!

Стало легче. Мой щит был просто порван на две половинки.

– Меня не было всего пару минут! – Олег обхватил мою голову ладонями, закрыв уши, и продолжал говорить, сердито сверкая глазами и хмурясь. Я засмотрелась и невольно улыбнулась. Он надавил пальцем на мой кончик носа, – …элементарная физика! И ничего смешного!

Я хихикнула.

Олег вздохнул, видимо, его обуревали противоречивые желания. Победил долг:

– Снимай защиту.

– А как?

– Развеять. Показать?

– Угу.

Одна половинка щита рассыпалась водопадом искр.

– Красиво.

– Да. Теперь ты.

Моя разошлась туманом.

Уже на подъезде к городу Олег спросил:

– Ты поняла, что я тебе сказал?

– Ммм, нет. Ты мне уши закрыл. А что ты говорил?

– Может и к лучшему. Думай всегда, прежде чем делать. Законы физики, химии, биологии, математики никуда не делись от того, что ты стала магом, – он снова рассердился. – И если ты съешь стрихнин, то так же отравишься, как мыша. И тебя так же могут треснуть железкой по башке и уволочь в кусты, а рядом никого не будет, и надеяться не на кого, кроме тебя самой.

– Прости, – повинилась я.

– Эх, мышонок. Как ты меня напугала. Хуже вчерашнего, – он покачал головой, будто удивляясь.

А я решилась спросить:

– Олег, ты же не случайно упомянул Ленинград?

– Дед погиб на Дороге жизни. Утонул вместе со своим грузовиком. Викинги, наверное, сказали бы, что ушёл из жизни, сжимая топор. В юности все книги о блокаде перечитал.

– А второй дед?

– Дошёл до Украины. Там был сильно ранен, возвратился домой инвалидом. Бабушка за счастье считала, что вернулся живым.

Мы заехали в мой двор. Олег заглушил машину и поинтересовался:

– Какие у тебя планы на оставшееся время?

– Завтра иду в "Иномирье".

– Это понятно. А потом?

– Собираться, – как же я наловчилась не врать!

– Даш, без меня пока не тренируй щит, хорошо?

– Ладно, – легко согласилась я, – пойду, а то поздно. До встречи и спасибо!

Я выбралась из машины.

– До завтра! – пообещал Олег.

Глава 35. Прощание с Редрихом

Вечером мы с Тошкой развлекались тем, что он набрасывал и снимал маскировку, а я пробовала отгадать, когда я "спрятана", а когда сияю. В конце концов я научилась это определять. Чувство было почти фантомным, но, отправляясь в воскресенье к Лали, я твёрдо была уверена, что скрыта от глаз льера.