Если я умру…

Ной встал и оперся руками о стол.

– Если вы считаете, что вам следует проверить профессиональные навыки мисс Кинкейд, вы можете поговорить со мною после встречи. Сначала позвольте ей изложить факты, а уж после этого начинайте придираться. – Он оглядел присутствующих, перед тем как снова сесть на место.

Люси была рада поддержке, но ее сомнения только усилились. Во время полета сюда она раз за разом проверяла правильность каждого своего шага.

Кинкейд повторила все, что рассказала вчера Канделе, объяснила, как лежало тело, почему она пришла к выводу, что оно замерзло на руднике, и как определила по одежде, что жертва была убита в другом месте. Ее рассказ занял более двадцати минут, и ей задали всего несколько уточняющих вопросов.

Все не сводили с Люси глаз. Она посмотрела на Ноя; тот едва заметно кивнул.

– Цветок заставил меня предположить, что убийца раскаялся. Кто-то положил цветок ей на грудь. Я нашла его на полу.

– А теперь она начинает составлять психологический портрет преступника, – пробормотал Марти Стронг.

– На самом деле, – четко ответила Люси, прежде чем Ной успел вмешаться, – у меня есть степень магистра в области криминальной психологии, а мой брат, доктор Диллан Кинкейд, известный судебный психиатр, консультирует ФБР и другие агентства. Я прекрасно понимаю, что все в этой комнате обладают бо́льшим опытом, нежели я. Однако я прекрасно разбираюсь в том, как мыслит убийца.

Она подошла к белой доске и взяла фломастер. Люси не была художником, но изобразила тело.

– Женщина лежала на спине. Запястья были скрещены вот так. – Люси показала на рисунок. – Никто не умирает в такой позе. – Она нарисовала цветок между руками жертвы.

Когда Кинкейд посмотрела на свой примитивный рисунок, ее посетило озарение. Она не понимала, почему не заметила этого раньше, но сейчас ей все стало очевидным.

– Тот, кто спрятал там тело, испытывал сильные угрызения совести. И, я полагаю, он не только был воспитан в религиозной семье, но и сам верит в Бога. Он положил ее так, как кладут тело в гроб, потому что не мог устроить настоящие похороны. Он спускался в рудник, чтобы навестить тело, помолиться и попросить прощения за свои преступления. Она была его Белоснежкой, но, в отличие от волшебной сказки, истинная любовь не могла ее вернуть.

Кожу Люси начало покалывать, словно миллионы муравьев ползали по ее телу. Она с огромным трудом удержалась от того, чтобы не начать стряхивать воображаемых насекомых. За ней внимательно наблюдали, и что еще хуже, она настолько погрузилась в анализ ситуации, что забыла, где находится и что стоит перед будущими коллегами. Она повела себя очень глупо. У нее не было никаких сомнений, что они выяснят, кто она такая. Возможно, им уже и сейчас известно, что произошло с нею семь лет назад.

Норма стала для нее настолько чуждой, что она уже больше не знала, что это такое. Знала лишь, что норма и она – понятия несовместимые.

Люси положила фломастер и оглядела комнату, хотя ей больше всего на свете хотелось убежать. Это был один из самых трудных моментов в ее жизни – стоять у белой доски, когда все на нее смотрят.

Тут заговорил Ной, и Люси вернулась на свое место. Он взял ее за руку под столом и сжал. Этот жест ее ошеломил, и она не знала, как на него реагировать.

Он всего лишь поддерживает тебя на невербальном уровне.

Должно быть, она выглядела ужасно напуганной, если Армстронг повел себя столь дерзко.

– Не забывайте, – сказал он, – в шахте находилось не только тело агента Шеффилд, но и раненый частный детектив, которого было необходимо поднять на поверхность. Он расследовал случай вандализма и серьезно пострадал, когда упал в шахту, преследуя поджигателя. Как вы все знаете, приоритет в таких ситуациях – помощь живым, только после этого мы можем заниматься мертвыми.

Кандела кивнул:

– На данный момент я полностью удовлетворен, но нам еще многое предстоит сделать, чтобы установить, кто убил агента Шеффилд. – Он указал в сторону молодой женщины, сидевшей за компьютером. – Тара подготовила список всех электронных контактов агента Шеффилд вплоть до второго января. – Агенты начали передавать документы. – Агент Стронг раздаст список всех ключевых дат в данном расследовании.

– Теперь мы считаем, что она позвонила родителям, находясь в состоянии крайнего стресса, – сказал Стронг, избегая смотреть в сторону Люси. – У нее не было никаких причин отменять отпуск. Когда я видел ее в последний раз, она ехала домой, чтобы собрать вещи и успеть на утренний рейс. Однако она так и не села на самолет, и мы не нашли ее автомобиль. На нем отсутствовал навигатор GPS – это был темно-синий «Ниссан Пэтфайндер» девяносто пятого года.

Люси обрадовалась – теперь внимание агентов переключилось на документы, которые лежали на столе перед ними. Но внутри у нее все сжалось, и она испытывала настоящую физическую боль.

– Я пойду поищу туалет, – прошептала она Ною.

Кивнув, он перехватил ее взгляд и едва слышно сказал:

– Ты все сделала хорошо.