Если копнуть поглубже

— Видишь ли, я в свободное время учусь на бармена. — Он улыбнулся и щелкнул пальцами. — Просто, как бутерброд. Надо только достаточно любить спиртное.

— Еще бы. Каждый второй бармен в Стратфорде — не говоря уж о Торонто, Монреале, Нью-Йорке и Лос-Анджелесе — безработный актер. Ты говоришь правду? Ты в самом деле…

Гриффин похлопал ее по руке.

— Шучу, Джейн, шучу. Просто я бываю там и сям, присматриваюсь, пробую и запоминаю. Третьего дня выпил пару таких коктейлей. Хотя, учти, менее крепких.

— Где?

— В «Паццо». Наверху. Там новый бармен. Бесподобный. Лучшие в мире мартини и манхэттены. Его называют Шейкер. Как тебе нравится? Он почти танцует фламенко, когда смешивает напитки. Смотреть — одно удовольствие. А коктейли — умрешь.

— Не дай бог! А что в них такое?

— Секрет, — отозвался он. — Ну, поехали.

Восхитительно. Странно, но восхитительно и… немного страшновато.

А потом наступило молчание.

Куда он уходит, когда молчит? — подумала Джейн. К Зои? В «Даун-стрит». Он так и не сказал, с кем был. А однажды вечером — когда же это? — ах да, в пятницу — она обнаружила, что он мастурбировал в ванной. Грифф не заметил ее, потому что стоял под душем, спиной к двери. Джейн тихонько ушла и легла в постель.

Ее мучило — почему?

Почему с собой, а не со мной? О ком он думал? Кого представлял? Кого-нибудь из прошлого? Может ее, Джейн — восьмилетней давности, в начале их любви? Или из настоящего? Зои Уолкер? Или какую-то неизвестную другую? Что об этом скажет доктор Фабиан? Спроси его. Только будь откровенна и ничего не скрывай.

Прости, пожалуйста, перебила себя Джейн, что значит «ничего не скрывай»? Я беззащитна, а Грифф продолжает бомбить меня своими тайными свиданиями. Ну, подожди — я тоже так сумею.

— Наоборот, мне надо скрывать, — прошептала она вслух.

Повернулась и посмотрела на мужа.

Грифф сидел — и, сощурившись, смотрел куда-то вдаль поверх кромки стакана. А ее вряд ли вообще замечал.

Джейн отвела глаза. С минуты на минуту надо вставать и идти закрывать воду.

Я должна тебе кое-что сказать, Грифф…

Она снова посмотрела на него. Он закуривал сигарету. Лениво. Даже как-то томно. Ласкал зажигалку пальцами, как в ванной ласкал себя.

… кое-что, чему ты даже не поверишь…

Она вспомнила: «Мне нужен подвал. Можно войти?»

Они стояли. Смущенные. Оба.

Потом он улыбнулся: «В подвал? Можно?»

Она указала на люк у раковины подле плинтуса: «Пожалуйста. Это там — внизу».

Телефонист кивнул, поднял крышку и прислонил к стене.

— Там есть…

— Вижу.

Он закрепил крышку скобой над плинтусом, снял три поперечные балки и сложил их рядом с люком. Взглянув в темноту, обвел глазами стены.

— А где?..

— Выключатель? Вон там.

— Спасибо. — Телефонист включил свет, опять кивнул и скрылся в подполе.

А Джейн возвратилась к столу, где до этого начала составлять предварительный план предполагаемой покупки дома.

Господи, как же жарко. — Она вытерла пот и машинально распахнула платье.

Духота.

Она зажмурилась над листом бумаги, не в силах сосредоточиться.

Почему?

Она чувствовала себя какой-то… какой? Какой она себя чувствовала?

Беспомощной.

Он был красивее всех мужчин, которых она до сих пор видела. Но его красота была не только физической. В ней присутствовало нечто большее. Нечто неопределимое — нечто, отличающее людей, которым суждено умереть молодыми.

Джейн продолжала наблюдать, как Грифф упивался первой затяжкой сигареты. Упивался? Да. Дым в горле — то же, что мартини. Курение — просто еще один способ пития.

Она проверила свою теорию на себе: губы, рот, горло. Да, я пью «Мартини экстра майлд слимз» — второе по качеству мартини в городе.

Восемь тридцать. Джейн отставила не выпитый и наполовину стакан и спустилась выключить воду. Вороны смотрели на нее и шуршали крыльями. Не включай свет в саду, молили они. Сова может найти нас и так.

Джейн не собиралась зажигать наружный свет. Она любила вечера. Еще час с лишним до темноты.

Босая, она направилась по росистой траве посмотреть, что посадил Люк.