Если (ЛП)

— Все было так хорошо, я думал, что так и продолжится. Думал, ты не увидишь эту мою сторону. Большую часть своей жизни я жил нормально. Убедил себя, что последний срыв был случайностью, и я мог быть прежним Эшем. Я просто хотел снова жить своим искусством. Я скучал по своим способностям, по синестезии. Я хотел попробовать, каково это быть с тобой и просто быть собой. Я не хотел отпугнуть тебя.

Она рассмеялась.

— Ты правда думаешь, что мог меня отпугнуть? Эш, ты жил на улице, когда мы познакомились.

Ее шутка наполнила меня огромной признательностью. Как я мог найти человека, который смотрел сквозь все мои барьеры, которыми я себя изолировал? Как я заполучил девушку, чей смех был таким же мягким, как растопленное масло?

С ней я чувствовал себя так, словно заслуживал второго шанса.

— Нужно было рассказать мне. Если бы ты был честен, я бы лучше смогла увидеть знаки. Тебя бы, вероятно, здесь не было.

— Может быть, — я не был уверен, что верил ей. — Слушай, я не знаю, как много ты знаешь. Но когда на меня накатывает мания, и я перестаю есть и спать, я не очень много помню. Как будто я одержим. Мой разум так быстро работает, что я еле успеваю угнаться за мыслями.

— Я пыталась узнать как можно больше.

— Я просто хочу сказать, если я сказал что-то, что обидело тебя или сделал что-то плохое, то это был не я. Знаю, звучит как отмазка. Но это правда не я. Это захватывает меня. Как будто... как будто твоя куртка застряла в дверях метро, и оно начинает двигаться. У меня нет выбора и приходится бежать, неважно, насколько это безумно.

— Эш, я видела, что ты не был собой, даже когда это произошло. Я не расстроена случившимся. Только тем, что узнала об этом в последний момент. Я понимаю почему. Но я была очень напугана, потому что в тот момент не знала то, что знаю сейчас.

— Извини, — я потянулся через стол к ее руке, и она позволила мне ее обхватить. Физический контакт был для меня терапевтическим, но также он насмехался над моим неуправляемым либидо.

— Я немного узнала Миллера. Он уверен, что скоро тебя выпишут. И я знаю, что он работает над тем, чтобы ты просто получил штраф за витрину.

— Витрину?

— Ту, что ты разбил...

— Ох, да. — Это была временная потеря памяти из-за электрошоковой терапии, но я изо всех сил старался это скрыть. — Миллер твой фанат.

Она начала играть с моими пальцами обеими руками.

— Он хороший брат.

— Да.

Она понизила голос, смягчив оттенок волн цвета индиго, которые я видел.

— Эш, я просто хочу, чтобы ты в первую очередь заботился о себе. Как я и сказала, я читала об этом. Там говорится, что тебе нужен распорядок дня. Диета. Минимальный стресс. Искусство может подождать. Я хочу твоего выздоровления. Когда ты поправишься, ты снова будешь продуктивным.

Я не был полностью убежден. Моим самым большим страхом было то, что мое искусство всегда будет страдать ради здоровой психики.

— Мой самый большой страх, что я больше не буду великим художником снова. Что должен буду сделать выбор.

— Ты не можешь создавать искусство в состоянии страха. Сам знаешь. Твоя синестезия — дар, но это ты, Эш. У тебя есть способности, с синестезией или без. Думаю, есть что-то, может, препараты, которые ты еще не пробовал, которые смогут стабилизировать твое состояние, не обнажая все твои эмоции. Нам просто нужно быть терпеливыми и активными. Ты пробовал только литиум. Есть много всего.

Она продолжала говорить «мы». Мне было грустно, что она присваивала себе мои проблемы. Ей не нужно в этом разбираться. Но я был счастлив, что был не одинок. Она все еще хотела меня, даже сломленного.

— Но я хочу быть откровенной. Я здесь. И никуда не собираюсь. Я люблю тебя, Эш.

Меня охватило ощущение нежности.

— Боже, ты понятия не имеешь, как я люблю тебя. Я приложу все усилия, чтобы бороться с этим для тебя, — сказал я.

— Сделай это ради себя. — Делать для себя не стоило того. Я должен сделать для нее.

Я кивнул, чтобы успокоить ее. Затем снова на нее посмотрел, особенно на перед ее платья.

— Кстати, выглядишь очень сексуально, — прошептал я. Мое стимулированное электрошоком либидо больше не могло сопротивляться.

— Спасибо, — сказала она кокетливо.

— Не могу дождаться, когда снова смогу добраться до твоего тела.

— Я тоже. — Было весело снова быть нами. Я даже забыл о запертых окнах, пластмассовых столах и суровых санитарах.

— Я много думаю о тебе здесь, — признался я.

— Ох, да? Как и я, — усмехнулась она.

— Правда? — сказал я наклонившись. — И о чем ты думаешь?

Она посмотрела из стороны в сторону с озорной улыбкой, наклонилась и прошептала:

— Я касаюсь себя.

Я протяжно выдохнул. В гребаной комнате ожидания мой дружок стал чертовски твердым, что довольно смущало.

— Я не надела трусики, — прошептала она.

Позже в палате мне придется доставить себе удовольствие.

Я поправил брюки под столом.

— Я столько всего сделаю с тобой, когда выйду отсюда, но если мы не сменим тему, я буду не в состоянии встать и уйти.

Ее золотистый смех запорхал в воздухе.

— Расскажи мне про шоу. — Я хотел сфокусировать разговор на нормальных темах.

— Оно уже скоро! Ты можешь поверить, что продажа билетов уже началась?