Если можешь – беги…

Брать рэкетиров пошел капитан Семенов – тот самый, с усами "щеточкой". И взял. Привез в отдел. Куда-то вышел… Да нет же, вот Семенов снова в кабинет зашел. Теперь он будет работать с задержанной. Брать объяснительную. Оформлять протокол задержания. Сверять номера купюр. И "колоть" задержанную, "колоть", "колоть"…

Но прежде чем человека "расколоть", его еще надо сломать, запугать его. "Ломал" Ирину Семенов мастерски.

– Ты мне лучше скажи, кто тебя к Мешкаеву подослал? – спрашивал он раз за разом. – Ну что ты сопли жуешь? Как деньги вымогать, так все – герои, а как отвечать… Кто за тобой стоит? Имена, клички? Да не ври мне, слышишь? Не ври!

И так – на протяжении двух, трех, четырех часов…

В конце четвертого часа Ирину, наконец, "сломали"…

Ей пригрозили, что отведут в подвал, к уголовникам, и там… И она поверила в это. И подписала все, что ей предлагали подписать.

Инсценировка, задуманная Гарцем, удалась, за исключением одной детали: хотели "взять на крючок" Шитова, а взяли – его жену. Ну да как там в пословице говорится? Муж и жена – одна сатана, так, кажется?

Ирину держали почти до часу ночи. Потом отпустили. Посадили в машину – в ту самую, белую "Ниву". И отвезли домой.

А в понедельник Ирине позвонили на работу и попросили зайти в 6-й отдел.

Там ей сказали, что на нее заведено уголовное дело…

…В эту проклятую ночь, с пятницы на субботу, в одном из домов спящего города Южно-Сахалинска, агонизировала изломанная душа.

– … Обними меня! Сильней обними! Мне страшно!.. – шептала Ирина, и Шитов прижимал ее мокрое от слез лицо к своему искореженному тоской сердцу. – Я люблю тебя… Я люблю тебя… – словно в бреду, повторяла жена. – Люби меня, слышишь?.. Люби!.. – И Шитов тонул в беспредельной и беззащитной нежности…

…Жена постепенно успокаивалась, но страх уже поселился в квартире Шитовых.

– Они обязательно придут сюда утром. С обыском, – говорила жена. И Шитов повторял:

– Да, придут.

– Они перевернут здесь все, а меня увезут в тюрьму, – говорила жена. И Шитов думал: да, могут и приехать, и увезти…

Господи, да если бы кто и приехал, что нашел бы он в квартире Шитовых? Денег у них оставалось – едва до получки дотянуть. Что с них возьмешь? Журналисты…

Никто к ним утром так и не приехал – ни с обыском, ни чтобы увезти в тюрьму. Но страх с рассветом из квартиры так и не исчез. Казалось, он поселился здесь навечно.

Скуластый сидит напротив и читает газету. Теперь уже он не притворяется пьяным: ни к чему! Кстати, Ирина столкнулась со Скуластым в коридоре. Говорит, даже запаха спиртного от парня не чувствуется. Вот так! Хитер Скуластый…

Но хитрить и претворяться Скуластому сейчас незачем. Он уже все объяснил "клиентам". Те должны понимать, что сбежать им – некуда. А что их ждет в поезде "Совгавань – Хабаровск", и без того ясно…

Тот, кому приходилось выбираться с острова паромом, знают этот поезд. От Совгавани через Ванино он ползет всю ночь на север, к Комсомольску-на-Амуре, через глухие места, поворачивает на запад – и снова идет через дальневосточную тайгу – к Хабаровску. Двое суток в дороге, две ночи на колесах… Сколько пассажиров не добралось до Хабаровска, уезжая с деньгами с Сахалина! Был человек – и нет его… А потом путевые обходчики поднимали из-под откоса тела тех, кого выбрасывали на полном ходу в открытые двери вагонов, выбрасывали на верную смерть – туда, в ночь, в ничто, в никуда… Гиблая это дорога – Совгавань -Хабаровск! Впрочем, и на вокзале в Ванино пассажирам с деньгами тоже не легко…

Страх накладывается на тяжелое похмелье, и вот она – та самая тоска смертная, которой нет меры. И вот уже воображение рисует страшные в своей безвыходности картины. Они с женой сидят в Ванино, на вокзале, ждут поезда, и вдруг подходит Скуластый:" Земеля, можно тебя на минуточку – поговорить?" Шитов отказывается, и тогда Скуластый хватает Ирину за руку: " А ты что здесь, Светка / Нинка, Зинка – все равно/ делаешь? Тебя дома муж ждет, дети плачут, а ты здесь с каким-то мужиком ошиваешься. А ну, пойдем домой. Пойдем, пойдем!" Он тянет Ирину на улицу, Шитов – за ними… А что будет там, на улице, ясно без слов.

Кричать, звать на помощь милицию? А что она сможет сделать? Даже если милиция и посадит их на поезд, сопровождающего-то им – не дадут! Впрочем, до Хабаровска Скуластый ждать не будет. Зачем ему ждать до Хабаровска? Он успеет и до Комсомольска -на-Амуре с "клиентами" все решить.

Ох, тоска, тоска смертная…

Жена сидит рядом. Деньги у нее под курткой, пакет затянут ремнем, который ей дал Шитов. Жена прикрыла глаза, словно бы дремлет, но нервы у нее натянуты до предела. Шитов держит ее руку и чувствует, как бешено колотится пульс.

Уже восемь. До Ванино еще часа три. Ничего, может быть, доплывем, Шитов?..

… В понедельник они пошли на работу: Ирина – к себе на радио, а Шитов – в редакцию. И первым, с кем он столкнулся в редакционном коридоре, был Валера Буравчик.