Если мы будем вместе...

Парень резко развернулся и быстро скрылся за углом дома. Я еще несколько минут постоял, глядя вслед незнакомцу, но тот больше не появлялся. Скорее всего, ждал, когда я уеду, чтобы вернуться на свой «пост». Будет следить за подъездом, чтобы выяснить, где именно живет Маша и выбрать подходящий момент для своего нехорошего дела. Я не рассчитывал, что он мне поверит и пойдет искать в другом месте. Но, может быть, немного времени мы выиграем. Прокрутив в голове несколько вариантов дальнейших действий, я сел в машину и, выехав на дорогу, набрал Мишин номер. На том конце ответили почти сразу.

– За Машей приехали. Парень лет 23-25, высокий, худой, очень дорого одет, на подбородке небольшой шрам. Опиши Маше, может быть опознает. Я с ним немного пообщался. Он не знает номера квартиры. Но это ему может и не понадобиться. Сегодня никуда не выходите. Пока отбой.

Сделав небольшой круг и заехав в магазин (надо было пополнить запасы еды, раз уж мы перешли на осадное положение), я вернулся к дому. Издалека увидел того самого «сотрудника соцзащиты». Тот курил, сидя на скамейке на таком расстоянии, чтобы не особо мозолить глаза жителям дома, но и не выпускать из виду входящих и выходящих.

Я забрал пакеты с продуктами с заднего сидения автомобиля и поднялся в квартиру, где меня встретили Миша с пистолетом на изготовку и встревоженная, немного бледная Маша. Едва я подошел и присел возле нее на диван, она крепко меня обняла и поцеловала.

– Мне так страшно. Миша сказал, что ты разговаривал с этим человеком. Я переживала за тебя.

– Все хорошо. Все будет хорошо, – прошептал, уткнувшись в светлую макушку и вдыхая ее запах. Я коротко пересказал свой разговор с парнем. – Он же не знает, что мы с тобой знакомы. И потом, я пока еще могу за себя постоять, зря ты меня так быстро списываешь в пенсионеры. Так что, успокаивайся и пойдем на кухню. Я купил твои любимые конфеты. – Мой нарочито веселый тон ни разу не помог. Маша лишь слабо улыбнулась, но было заметно, что она очень встревожена.

Пока мы разбирали покупки, позвонил мой отец, напомнить, что в ближайшую субботу, то есть через два дня, должен состояться праздник по случаю юбилея университета и наше присутствие там обязательно. Родители не знали, какая на самом деле опасность грозит Маше. Я не хотел их пугать, поэтому согласился, здраво рассудив, что вряд ли преступник станет нападать на Машу в присутствии почти трех сотен свидетелей.

Сама же Маша, с одной стороны, обрадовалась возможности «выйти в люди», ее деятельной натуре тяжело было долго усидеть на месте. Судя по Машиным рассказам, она привыкла вести активную общественную жизнь – положение дочери «лесного короля» ко многому обязывало. С другой стороны, девушка до ужаса боялась преступника. Как выяснилось позже, боялась она больше не за себя, а за нас с Мишкой. В конце концов, мы решили, что поедем на праздник, но все время будем вместе, ни на секунду не выпуская Машу из виду.

После этого мы перешли к обсуждению еще одной проблемы – наблюдатель. Я предложил нейтрализовать его, но эту идею быстро «отмели» – вместо него всегда могли прислать другого, третьего, десятого... После недолгих обсуждений, пришли к выводу, что лучше пока делать вид, что ничего не происходит.

Я подробно описал Маше парня у подъезда и тут вспомнил про фотку, которую смог сделать, когда он смотрел в мою сторону. Качество, конечно, было не очень хорошим, но Маша, едва взглянув на фотографию, побледнела и, прижав ладонь к губам, прошептала:

– О, Боже! Этого не может быть. – Руки ее, судорожно вцепившиеся в телефон, заметно дрожали.

– Что такое, Манюня? – Я встревожился не на шутку. Такой я ее еще никогда не видел. – Кто это такой? Ты знаешь его?

– Да, – она кивнула, – да, я знаю этого человека. Это сын папиного совладельца и лучшего друга – Силова Николая Владимировича. Парня зовут Иван. Я знаю его с детства. Мы втроем, я, Ванька и Пашка играли в одной песочнице и были друзьями, пока… – Маша замолчала, задумчиво глядя в стену.

– Пока?..– поторопил я. Она странным взглядом посмотрела на меня и продолжила.