Если мы будем вместе...

– Хорошо, десять минут, не больше, потом я вернусь, – кивнул он после короткого раздумья и вышел за дверь, оставив ее слегка приоткрытой.

– Я думала, что ты умираешь, а ты уже совсем очухалась. Выглядишь так, будто и не была игрушкой и «подстилкой» для двух психопатов. Наверное, скоро опять бегать начнешь. – Ехидство подруги я пропустила мимо ушей, она всегда была язвой. Хотя ее замечание по поводу «подстилки» больно царапнуло внутри – «подстилка» по своей воле ложится под каждого мужика, у меня же никто согласия не спрашивал.

– Врачи обещают, что если много работать, то скоро встану на ноги. Бегать, конечно, уже никогда не буду, но передвигаться без кресла вполне смогу.

– Да. Ты будешь жить дальше, как ни в чем небывало. А Пашенька – нет. Как же так, подруга? Почему такая несправедливость?

– Лена, мне действительно очень жаль. Если бы я знала, что может произойти, я бы не брала его с собой. Я собиралась искать тебе подарок на день рождения и Паша предложил поехать вместе. Мама была с нами, чтобы помочь с выбором. – Я говорила быстро, захлебываясь словами и чувством вины, а еще слезами, которые появлялись каждый раз при воспоминании о том, что произошло. – Никто и подумать не мог… Мне жаль…

– Тебе жаль?! – в мгновение ока Лена оказалась возле кровати и схватила меня за волосы. От неожиданности я растерялась. В глазах подруги было столько ненависти, что мне стало страшно. По-настоящему страшно. Такой я ее еще никогда не видела. – Тебе жаль?! Ах, ты сука! Из-за тебя погиб мой любимый человек, а тебе всего лишь жаль!?

– Лена, я…

– Заткнись, тварь! – Она резко дернула за волосы, заставляя послушаться приказа. – Это ты должна была лежать в гробу вместо моего Паши, тебя должны были закопать! – Подруга (теперь уже точно бывшая) специально говорила тихо, чтобы Миша не услышал. Ее голос походил на змеиное шипение, такое же злое и безжалостное. Но я уже успела взять себя в руки и постаралась нащупать под подушкой нож, что принес Миша. Убивать Лену я, конечно, не собиралась, но с оружием в руках было как-то спокойнее

– Что ты такое говоришь? Паша был моим самым лучшим другом. Мы дружили еще в детском саду. И ты это знаешь. Я никогда бы не сделала ничего, что могло бы ему навредить. – Я старалась говорить спокойно, хотя сердце колотилось, как бешеное. Если я могла предотвратить то, что произошло, я бы обязательно это сделала.

– Нет, это ты виновата в его смерти. Только ты! Убить должны были тебя и мамашу твою. Если бы он не дружил с тобой, то не попал бы под удар. А еще я знаю, что ты с ним спала. Шлюха! Ты с самого первого дня завидовала нашему счастью. С тех самых пор, как он бросил тебя ради меня. У Пашеньки не хватило смелости разорвать с тобой все отношения и он поплатился за это своей жизнью. Но теперь ты заплатишь за все! – Свободной рукой она схватила меня за горло и сдавила с такой силой, что я не могла сделать даже самый маленький вдох. В глазах потемнело, я, напрочь забыв про нож, вцепилась в душившую меня руку и попыталась разжать пальцы. Не тут-то было, я лишь слегка оцарапала ее ногтями, на что душительница не обратила ни малейшего внимания. Она сжимала горло все сильнее и я уже почти теряла сознание от недостатка кислорода. Еще несколько секунд и все.

– Ну-ка, отпусти ее. – Негромкий голос Миши подействовал на Лену как ведро холодной воды. Она вздрогнула и нехотя, словно раздумывая, разжала руки, а я, сделав наконец вдох, закашлялась. – А теперь уходи отсюда и чтобы больше я тебя возле Маши не видел.

Подруга медленно, как во сне направилась к двери, на пороге обернулась ко мне и тихо сказала:

– Ты еще пожалеешь, что осталась жива.

– Уже жалею, каждый день и каждую минуту. – Но она уже не услышала мои слова. А Миша услышал. Он посмотрел на меня виноватыми глазами.

– Прости, я не должен был оставлять тебя с ней. С тобой все в порядке? – Он протянул руку, чтобы дотронуться до моей шеи, на которой, не сомневаюсь, остались следы от пальцев, но в последний момент отдернул ее. Я почувствовала разочарование, потому что мне очень хотелось ощутить прикосновение его пальцев к моей коже. – Может быть позвать доктора?

– Все нормально. – Я хрипела, как заядлый курильщик с тридцатилетним стажем. – Ты ни в чем не виноват, это же я сама попросила тебя уйти. Не знаю, что на меня нашло. Не нужно никого звать. Я в порядке. Почти. И не говори, пожалуйста папе о том, что сейчас произошло. – Помедлив секунду, Миша кивнул. Я потерла шею, прикрыв глаза, чтобы спрятать от него навернувшиеся слезы и откинулась на подушки. Всё-таки, тяжело терять близких друзей. Хуже всего то, что Лена была права – в смерти ее любимого человека виновата именно я. И чувство вины будет давить на меня всю оставшуюся жизнь.