«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №2

Возможно, в народной традиции представление о поедании сырого мяса с кровью и воинственность этого народца послужила нареканиям их «чудью краснокожей», «сыроядцами», «лихими» (злобными) и «опасными людьми».

За особенности внешности в разных районах прозвали их людьми «мелкими», «крупными» (указание на рост), «мохнатыми» (обильный волосяной покров с ног до головы), «чёрными» (цвет кожи).

Кроме того, маленьких человечков на Руси называли «дикой чудью», «нехристью» за иную веру и непонятный язык, на котором они разговаривали. Например, на ингушском этноним «чудь» делится на 2 слога: «чу»-своё внутри, а «дь» – вера, то есть вместе означает «своя вера».

В те времена «чудь», как и «чужой», «чужак» были не только одного корня, но и имели одинаковое значение: то есть, «враг, грабитель, преследователь».

Также «чудью» в некоторых финно-угорских языках называли мифологических персонажей – великанов и колдунов.

А в сочетании «такая (этакая) чудь», как и в поговорке «грязный, как чуди» подразумеваются «темные, некультурные люди».

А вот «чудинка» на северном диалекте уже имеет значение «домовой».

Заметим, что «чудь» на русском языке имеет ту же самую основу, как и слова: «чудо», «чудак», «чудной». Тоже можно сказать о «дивьих людях» («диво» – чудо). Хотя бы поэтому можно причислить этот загадочный народ к чудесному, дивному племени.

Но скорее всего, чудь – это общее понятие для всех аборигенов-инородцев, обобщенное название для самых разных этнических групп.

Русский народ не скупился и на бранные слова, называя их «чучками» (чумазыми) и «чухной» (означающим «свинья»). В сибирских говорах «чухонь» в выражении «чухонь чухонью» обозначает «бестолковый человек». Общий смысл упоминаний о них, как о «диких, бестолковых, грязных людях».

За занятие плавкой руды величали их «рудокопами», а за наличие несметных богатств – «богатыми людьми» и монгольским словом «баргут», в том же значении «быть богатым».

Легенды, связанные с полумифическим народом и местами их обитания – курганами и городищами, подземными пещерами и ходами – возникли на северо-западе Руси, продвигались вслед за русскими переселенцами сначала на Урал, а затем и на Алтай. Эта полоса пересекает Урал, главным образом, через Пермскую, Свердловскую, Челябинскую и Курганскую области.

Основные сходства преданий разных этносов таковы: народ этот обитает под землей, водой, высокими сопками, в пещерах, боится солнечного света, на поверхность выходит только по ночам, иногда оказывает людям помощь – заблудившемуся указывает дорогу, голодному находит пищу, помогает на охоте и рыбалке.

Вдобавок к вышесказанному – это мудрецы, чародеи, обладающие огромной колдовской силой, величайшие мастера по обработке металлов и изготовители магических предметов…

Главное, что до сих пор хранит в памяти наша земля – это древний дух исконных своих обитателей, мифического народа, жившего в унисон с природой и в полной гармонии со Вселенной.

Какие-то древние знания на генетическом уровне имеются у каждого человека и отдельного этноса. Отсюда и вера в потусторонние силы, в привидения, а у многих жителей Севера – в народ-предшественник.

Бесценный кладезь

Своё дошкольное детство я провела у бабушки в небольшой уральской деревушке. Нам, многочисленным внукам, в наследство от неё достался бесценный кладезь неисчерпаемой народной мудрости, первое знакомство с традициями, обычаями и культурой своего народа.

Мы называли её «картинэ». Это слово состоит из двух корней: «карт» – старый (-ая) и «инэ» – мама, что в дословном переводе с языка уральских татар на русский означает «старая мама». Только с годами я открыла для себя его истинную суть.

«Старая» для меня в данном значении не возрастная категория, а накопленное духовное богатство, все знания, умения и навыки, бережно передаваемые из поколения в поколение по звеньям цепочки своего рода. Это и выстраданный жизненный опыт, понимание законов мироздания, и гуманное отношение ко всему окружающему. Это желание всех понять, простить, принять. А в слове «мама» выражена вся безграничная любовь матери к своему ребёнку с неиссякаемой потребностью делиться с ним всем, что имеется в жизненном багаже.

Рождённая в большой зажиточной семье, до Октябрьской революции она вместе с родными пережила в 20-30-х гг. прошлого столетия тяжёлый период «раскулачивания» и последовавшей за ним всеобщей коллективизации. Бабушка с детства познала настоящий «вкус» сельской жизни.

Родители в домашних условиях обучали детей грамоте, знакомили с татарской культурой, воспитывали в них уважительное отношение к традициям и обычаям своего народа, прививали любовь к родному языку.

Изумительная память, артистизм и выразительность речи, вкупе с превосходным знанием устного татарского эпоса, справедливо создали ей репутацию народной сказительницы.