Если останемся живы...

— О, это нетрудно, — казалось, мисс Брюс поставила целью начинать каждую фразу непременно с «о». — Пожилой, волосы редкие, такого неопределенно-сероватого цвета, зачесаны назад. Лоб высокий, морщинистый. Глаза близко посаженные, серые, даже бледно-серые, водянистые. Щеки полноватые, хотя я не назвала бы его полным — скорее худощавый. Нос прямой, а кончик чуть задран вверх, но не курносый. Ни усов, ни бороды, а выбрит плохо. Подбородок округлый, губы тонкие — неприятный рот, вся нижняя часть лица неприятная.

Шея дряблая, уши небольшие, прижаты к голове.

Голос глуховатый, скорее среднего регистра, чем низкий.

Шарп зааплодировал.

— Браво, Джейн! Вы описали его по всем правилам криминалистики, ничего не упустили. Если не секрет, что вы изучаете в университете?

— Английский язык и литературу, сэр.

— С вашей наблюдательностью надо изучать право.

— Да что вы, какая наблюдательность, — зарделась девушка, — просто у него не рядовая внешность. Вас бы, например, я не сумела описать.

— Такой стандартный, да?

— Ну почему… Вы даже очень симпатичный…

Но никаких особых примет. Ах да! Вспомнила: у него на правой щеке большая бородавка.

Шарп потер подбородок. Бородавка — это уж слишком здорово, трудно поверить, что она не камуфляжная.

— А одежда?

— Одежда тоже странная. Несмотря на жаркий день, на синьоре Домицио был длинный плащ, наглухо застегнутый. Темного, почти черного цвета.

Детектив покачал головой. Этот синьор Домицио, похоже, сделал все, чтобы запомниться персоналу отеля… А отсюда следует, что внешность он давно сменил.

— Джейн, а вы не заметили, приходил к нему кто-нибудь?

— О нет, сэр, — девушка не забыла вставить фирменное «о», — я ведь большей частью бываю в ресторане… Мистер Скотт и Барни могли видеть, но тут шныряет столько народу…

— У меня к вам большая просьба, Джейн, — сказал Шарп тоном заговорщика.

— Завтра утром я возвращусь в Сент-Питерсберг. Не могли бы вы поехать со мной и помочь нам… помочь полиции в составлении композиционного портрета? Видели в кино, как это делается?

— Конечно, сэр, — с готовностью согласилась девушка.

— Неплохо бы пригласить мистера Скотта поехать с нами. Или еще кого-то, кто запомнил синьора Домицио, — добавил Шарп.

— Мистер Скотт завтра дежурит, — с сомнением ответила Джейн. — К тому же у него больные ноги… Вот если бы удалось уговорить Барни подменить его…

— Я попробую, — улыбнулся Шарп. — А до поезда и оттуда до управления довезем мистера Скотта на такси и таким же способом доставим обратно.

К утру, воспользовавшись телефоном, Шарп через коллег в Сент-Питерсберге выяснил, что людей с именем Фабио Домицио в Милане проживает трое, но ни один из них не перешагнул тридцатилетнего возраста и не выезжал за пределы Италии в течение года. Любопытная личность этот синьор Фабио Домицио. Кто он — американец, сработавший под иностранца, или настоящий иностранец, легально или нелегально проникший в Америку?

Имеет ли он отношение к Ситону и смерти Каннингхэма или у него были совершенно другие причины скрываться?

«Вот разыщем его, тогда и спросим», — сказал себе Тед Шарп за легким завтраком в гостиничном ресторане. Предупрежденный Шарпом по телефону Уиндэм сам лично встречал важных свидетелей.

Лейтенант О'Рейли сразу увел Джейн Брюс и мистера Скотта в лабораторию, где они под руководством экспертов принялись составлять фоторобот подозреваемого, а Шарп поднялся в кабинет Уиндэма и подробно доложил о проделанной работе.

— Блестяще, Тед, — похвалил начальник полиции. — Я давно подумывал о том, чтобы представить вас к повышению, но точку поставили вы сами. Поздравляю.

— Спасибо, сэр, — скромно вымолвил Шарп вместо рвущегося с языка «что и требовалось доказать».

…Старый мистер Скотт почти не вмешивался э процесс составления фоторобота, с любопытством ожидая конечного результата. Но когда после многочисленных комбинаций на экране возникло широкое злое лицо, одобрительно закивал головой.

— Он, — уверенно заявил старик.

Фоторобот псевдоитальянца был разослан во все концы страны.

19

Утром Шеннон, оставив Корина с его стреляющим ножом в квартире, съездил в парижскую резидентуру ЦРУ (задания своего он, понятно, не раскрыл) за оружием. С пистолетом он чувствовал себя куда увереннее.

Вдвоем они покатили на станцию технического обслуживания. К машине поспешил одетый в синий комбинезон механик. Он долго ходил вокруг автомобиля, цокал языком и выспрашивал подробности.

— Я вижу, что авария, мсье… Здорово вам намяли бока. Но как вы ухитрились кокнуть сразу оба стекла — убейте, не понимаю.

— В стеклах образовались трещины, — терпеливо пояснил Корин. — Я снял их и выбросил.

— Выбросили, гм… А в полицию вы сообщили об аварии?

Корин разозлился не на шутку.»

— Слушайте, или вы ремонтируете мою машину, или я сажусь за руль и уезжаю.

Механик поднял руки вверх.

— Все, мсье. Это не мое дело. Значит, два стекла, вмятины на кузове, покраска… Перекрасить всю машину или только замазать побитые места?

— Побитые места, — распорядился Корин. — И смените покрышки.

Механик достал калькулятор, неуклюже потыкал грязным пальцем в кнопки.