Если остаться жить

— Сядьте вот здесь, — только и успела сказать Ира, указав на диванчик в углу, и еще успела бросить на тот же диванчик шубу, как Иру окружили.

— Морозова! Куда же вы подевались? Без вас тираж журнала начал падать, — пошутил ответственный редактор Агафонов. — Иван, чего же ты сидишь? Если таких авторов так будешь встречать, мы быстро прогорим.

Это была удивительная редакция. И возможно, если бы не эта редакция, Ира не смогла бы так успешно писать. И не одна она. Эта редакция научно-популярного журнала любила и умела заставить писать никогда до того не писавших ученых, инженеров, врачей…

Ира подошла к столу Ивана Петровича. Иван Петрович встал и подал ей руку.

— А я уже собирался вам звонить, — сказал он. — Срочное задание — съездить в университет и взять интервью у Петроченко. Вы, конечно, его знаете?

Ира не знала никакого Петроченко, но не подала вида, собразив, что это, вероятно, какой-то выдающийся ученый и она должна его знать. Ира в редакции все время была начеку, чтобы как-либо не попасть впросак и не обнаружить, что она совсем не та, за которую себя выдает.

— Но ведь я пишу очерк о продавце, — попыталась защититься Ира.

— Как пишете?.. — сделал удивленный вид Иван Петрович. — А я был уверен, что очерк уже с вами. Я его вставил в план. Кстати, — тут же добавил он, — если я не ошибаюсь, за вами не один, а два очерка о профессиях. Вы же обещали еще написать о студентах мединститута.

Иван Петрович лукаво улыбнулся и, глядя в перепуганные Ирины глаза, продолжал:

— Я же вам говорил, это у нас новая рубрика, мы еще сами не знаем, как ее делать, вся надежда на вас.

Конечно, Ира понимала: Иван Петрович шутит и это просто его манера разговора, но, когда Иру просили делать то, что она сделать не могла, она так терялась, что самые простые и естественные вещи не приходили ей в голову. И вместо того чтобы сказать, что у нее мама в больнице или что на нее уже навалили (как в таких случаях говорят) в другом месте срочную работу, Ира спросила, когда она должна сдать очерк о продавце.

— Даю вам неделю, — твердо сказал Иван Петрович, — иначе вы подведете журнал.

— Посмотри на нее! — прокричал Агафонов со своего председательского места. — У нее такое лицо, словно ты ей роман завернул.

С гранками Ира вышла в коридор. Спустившись ниже этажом и усевшись в кресло, Ира слушала, как Боря читает.

— Помедленнее, — просит Ира. Боря читает чуть ли не по складам.

— А теперь давайте их сюда, — Ира берет у Бори гранки и начинает выводить на полях корректорские знаки.

Правку гранок Ира очень любила. Ей казалось, что умение пользоваться корректорскими знаками как ничто другое приобщает ее к писательскому труду.

Вернув Ивану Петровичу гранки и попрощавшись, Ира с Борей спустились вниз. Внизу Ира снова надела незаметно две шапки, ботинки и шубу. Ремень Ира покрутила в руке и спрятала в сумку.

На улице была метель.

— Ой, — сказала Ира и остановилась на крыльце. — Найдите такси, — попросила Ира, — а я постою здесь.

Такси Боря привез очень быстро.

— Где вы его взяли? — удивилась Ира. — Как здесь тепло, — радовалась она.

Усевшись на заднее сиденье, Ира стала думать, что ей теперь делать с Борей. Вести его к себе и слушать фантастический рассказ, который он принес читать Инне Семеновне, или спросить, где ему удобнее вылезти, и избавиться от него?.

Но тут Ира вспомнила Галинины слова, что Боря всегда голодный, и решила повезти к себе.

Ира вошла в квартиру и остановилась: через стеклянную кухонную дверь она увидела, как Илья Львович, сидя напротив Галины, посылает ей через стол воздушный поцелуй.

— Целуетесь? — спросила Ира со смехом, приоткрыв стеклянную дверь.

— Местный шпион! — Илья Львович так заорал, что Ира от неожиданности вздрогнула. — У нас дома есть местный шпион, вы этого не знали? — Илья Львович обращался к Галине. В голосе его звучали издевательские нотки.

Ира вышла из кухни. Боря стоял в пальто. То ли он еще не успел снять его, то ли снова надел.

— Раздевайтесь, — попросила Ира и пошла к себе в комнату.

Ира села на диван и забыла про Борю. Когда Боря постучал, она удивилась:

— Кто это?

Боря вошел и стал топтаться возле кресла.

— Садитесь, — сказала Ира.

Ира молчала, она никак не могла опомниться от только что происшедшей сцены, посмотрела на Борю, но Боря был абсолютно спокоен и, казалось, только ждал какого-нибудь вопроса, чтобы начать говорить.

Открылась дверь и вошла Галина. Боря встал.

— Ах, Боря, ты такой вежливый, но я не хочу вам мешать. Я ухожу. Ира, заставь его спеть тебе. Я никогда не слышала, но он уверяет свою бедную мать, что пение — его призвание. Боря, я разрешаю тебе меня не провожать. Пока.

Хлопнула входная дверь. Илья Львович закрыл за Галиной, прошел к себе в комнату и откашлялся. Кашель Ильи Львовича никогда не обманывал Иру. Как бы Илья Львович ни кричал, стоило ему, оставшись одному, закашлять, Ира уже знала: успокоился. И на этот раз кашель был совсем спокойный, даже довольный. Ну конечно же она местный шпион, если следит даже за его кашлем.

— Спойте, — попросила Ира.