Если раскопать холм…

Самые значительные постройки были воздвигнуты тут во время третьей династии Ура — на рубеже третьего — второго тысячелетий. Именно в течение этого столетия — с 2112 до 2015 года — Ур был столицей обширного государства. И именно в это время, насколько можно судить, возвели и величайший памятник Ура — зиккурат царя Урнамму. Как и полагается, зиккурат представлял собой трехступенчатую пирамиду. Основа его была сложена из кирпича-сырца. Снаружи здание облицовано обожженным кирпичем, скрепленным битумным раствором. Нижний этаж этого зиккурата занимал в основании площадь, немногим более шестидесяти метров в длину на сорок шесть метров в ширину. А когда Вулли и его помощники принялись составлять план и измерять стены храма, неожиданно выяснилось, что за два тысячелетия до греков жители древнего Ура так же хорошо, как и строители бессмертного Акрополя, знали законы оптической иллюзии. И поэтому так же, как в знаменитом храме, посвященном богине Афине, в Парфеноне, здесь тоже не было ни одной прямой линии. Все стены были чуть-чуть наклонены внутрь и не просто наклонены, а с точнейшим расчетом. «Линия от вершины зиккурата до земли, — напишет Вулли, — казавшаяся совершенно прямой, казалась такой именно благодаря тому, что от вершины до земли она была слегка выпуклой. И так во всех плоскостях по вертикали».

Классический зиккурат «вавилонская башня» Ура, открытый и реконструированный экспедицией Вулли, уже сам по себе был для исторической науки целым событием. Очень эффектно, должно быть, выглядело это устремленное ввысь, к темно-голубому небу мощное трехступенчатое сооружение со своими террасами-садами. Но ведь зиккурат был всего лишь одним из многих сделанных здесь открытий.

8

Хотите знать, как выглядел древнешумерский город времен третьего тысячелетия до н. э.?

В отличие от древнеиндских городов Мохенджо-Даро, Хараппы здесь не было ни прямых улиц, ни широких магистралей. И так же, как в Мохенджо-Даро, улицы не были мощены.

В городе было грязновато. Правда, для нечистот существовали каналы вдоль дорог. Но сухой мусор явно выметали из домов прямо под ноги прохожим. Слой этот вперемешку с грязью нарастал, хотя пешеходы и уминали его довольно быстро. Соответственно дома «уходили вниз». Не желая заботиться об очистке улиц, горожане ставили новые дома. Расчет был верным. Когда уровень улицы поднимался, а поднимался он довольно быстро, и потоки грязи во время дождя начинали заливать комнаты, хозяева подкладывали под пол дома несколько кирпичей и обмазывали их, чтобы крепче держались, битумом. В одном из домов в Уре обнаружен порог, который поднимали столь долго и столь основательно, что, для того чтобы войти в комнату, нужно было спуститься по лестнице из шести ступенек.

До бесконечности так продолжаться не могло. Несоответствие между уровнем пола и уровнем улицы в конце концов надоедало владельцу дома. Тогда приходилось приниматься за капитальный ремонт. Вернее, начиналась капитальная перестройка: старые стены дома обрушивали вниз, поднимали площадку первого этажа и на ней возводили дом.

Дома строили из кирпича-сырца и из обожженных кирпичей, причем фасад предпочитали выкладывать из обожженного кирпича, внутренние стены внизу — тоже. Стенки белились.

Еще одно обстоятельство привлекло внимание исследователей: дома были разные, а строили их по одному образцу.

Вот как описывал типичный дом в Уре сам Вулли: «Входная дверь была узкой и незаметной (“если дверь дома будет слишком широкой, этот дом разрушат”), открывалась она внутрь (“если дверь дома открывается наружу, то жена в этом доме будет проклятьем для своего мужа”), за дверью шла маленькая, мощенная кирпичом прихожая, в углу ее находился водосток и стоял сосуд с водой, чтобы каждый входящий в дом мог омыть ноги. Вторая дверь — та, что непосредственно вела в дом, — прорезалась в боковой стене так, что с улицы внутрь дома нельзя было заглянуть. Все, кто заходил в прихожую, должны были предупреждать о себе хозяев, чтобы женское население могло скромно удалиться.

На косяках второй двери терракотовые маски бога Пузузо — амулеты против несущего лихорадку юго-западного ветра. Ступеньки в дверном проходе вели вниз, на центральный двор (“если двор лежит выше дома, хозяйка будет выше хозяина”), двор был вымощен кирпичами с небольшим наклоном к середине — там находилось отверстие водостоков (“если вода собирается в середине двора, человек соберет большие богатства”).

Во внутренней стене двора, параллельной фасаду дома, была прорезана широкая дверь, которая вела в приемную комнату для посетителей. Днем у задней стены расстилали ковер, чтобы гости могли сидеть. Ширина его была такой, что на него поперек укладывали в ряд матрацы, и в случае необходимости гости могли провести здесь ночь. Кстати, в богатых домах (а мы раскопали такие на одной из улиц, которую за относительную прямизну окрестили Прямой) к подобной комнате примыкали мощенная кирпичом уборная с водостоком, умывальник для гостей и баня. В другом углу находился чулан.