Если рядом ты (СИ)

− Раздевайся, − требует Ву. – Нужно будет высушить одежду, иначе подхватишь воспаление легких. – Он подбрасывает новых дров, взбрызгивает все алкоголем и костер еще больше разгорается.

− Итак высохнет, − бубню я, подходя к огню все ближе и ближе.

Даже не подумаю перед ним оголяться.

− Уверенна? – Лени сбрасывает с себя мокрую куртку, стягивает тонкий серый свитер, одним движением расстегивает ремень и выпрыгивает из штанов.

Оцепенев, смотрю на него. Если он сейчас снимет еще и свои трусы, ей Богу, я его ударю.

Ву развешивает грязную одежду по веткам деревьев, а закончив, делает большой глоток из бутылки.

− Будешь? – Лени по-братски протягивает мне бутылку.

Благодарно принимаю дар и пробую содержимое стеклянной тары. Напиток резко обжигает горло, и я чувствую, что начинаю задыхаться. Откашливаюсь, пытаясь одновременно схватить ртом влажный воздух этого негостеприимного леса.

− Ну как? – хмыкает мистер Ву, забирая у меня емкость с алкоголем.

− Как будто проглотила петарду, − морщусь, чувствуя тепло подаренное виски.

Чуть позже, Лени приволакивает откуда-то увесистое бревно. Бросает его напротив костра, который, к тому времени, уже набирает приличных оборотов, награждает нас своим теплом.

− Почему твоя сестра сбежала? – внезапно спрашивает Лени, когда я снимаю с себя изодранный плащ. Второй рукав отваливается и куском ненужной ткани ниспадает к моим ногам.

− Черт! – возмущаюсь я. Но на самом деле, меня не волнует оторванный рукав, меня волнует то, что дотошный Ву, начинает совать свой нос не в свое дело.

Подхожу к своим вещам, мирно покоившимся в черноземе, и поднимаю с земли балетки.

− Она не сбежала. Я же говорю она поехала к дедушке, – бубню я, снимая чудом сохранившийся кроссовок.

− А когда ты вломилась в мою квартиру, то утверждала обратное.

Я помалкиваю, увлеченно стягивая с себя носки. Да ему-то что за дело?

− Да, я думала, что Кэм пропала. Но потом она со мной связалась.

− Ты же сказала, что сама ей дозвонилась, − тянет Лени.

− Да?.. Ах да!.. Конечно. Просто ты меня постоянно сбиваешь, задавая глупые вопросы. – Мое лицо начинает полыхать. – Она… то есть я ей дозвонилась и… Остальное ты знаешь.

Проницательный Ву смотрит на меня в упор, и я уже готова заползти под бревно.

− Это не глупые, а наводящие вопросы.

− Мы не в полицейском участке, − умничаю я.

− Хватит меня выводить.

− Ну что ты от меня хочешь? Да, Кэм ушла. Пропала, сбежала, как хочешь так это и называй. Но потом я узнала, что она у дедушки, − настаиваю я на своем.

− Так она сбежала или поехала к дедушке?

Он что пытается поймать меня на собственном же вранье?

− Камилла сбежала к дедушке. Так понятно? – Забираю из рук Лени бутылку и делаю несколько глотков.

− По мне, если уж ты не хочешь, чтоб тебя не нашли, нужно бежать куда-нибудь на острова. Мальдивские, например. – Неожиданно говорит Ву.

Ну ты еще это Камилле скажи!

− Она итак убежала к черту на куличики. Клинчпорт! И зачем ее… − Осекаюсь.

Вот! Алкоголь никогда до добра не доводит, чуть не ляпнула, «зачем ее туда понесло?»

Бутылка перекочевывает к детективу.

− Это все мама. Она во всем виновата, − вдруг говорю я. Не знаю, что во мне сейчас говорит, алкоголь или обида на родителя, но я продолжаю: − Когда умерла бабушка, она начала злоупотреблять алкоголем. Мы если честно даже сначала не поняли, все начиналось так безобидно… − Я замолкаю и где-то с минуту молчу. − А однажды к ним в отделение с приступом аппендицита поступила тринадцатилетняя девочка… Мама сказала, что перед операцией сделала всего лишь маленький глоточек вина. Свалила все на трясущиеся руки. – Качаю головой. До сих пор вся эта история не укладывается у меня в голове. – Этот глоток и решил ее судьбу. Девочка умерла… Мать задела какую-то артерию, и бедная девчушка мгновенно скончалась.

− И…

Я вздыхаю.

− И для нас наступили черные дни. Бесконечный поток судебных исков. Семья девочки обращалась куда только можно. Прокуроры и адвокаты буквально захватили наш дом, а полицейские днями и ночами дежурили под окнами.

− Хм… Никогда не слышал. – Лени устраивается на бревне как можно удобнее. – И сестра ничего такого не рассказывала.

− Копы опасались не за то, что мать может сбежать, а за то, какую расправу могут учинить бедные родители девочки. – Все-таки стаскиваю с себя вымокшую курточку от спортивного костюма и снимаю футболку.

К черту Лени! Я уже в край озябла. Даже изрядная порция виски не спасает.

− И Твою мать не посадили?!

− Ее лишили лицензии и накатали огромный штраф. – Отбираю у моего собутыльника стеклянную тару и допиваю остатки. – Адвокат оказался профессионалом в своем деле.

− Оу-оу, леди! Вы так наберетесь. − Яркие отблески костра пляшут на лице Лени. Он тянется за второй бутылкой напитка, так предусмотрительно припасенной им, и свинчивает пробку.