Если свекровь — ведьма

С чего бы им драться? А может… это из-за меня? Может, это соперничество? Я обоим дала отставку, вот каждый и подумал, что я люблю другого. Класс! Из-за меня никто никогда еще не дрался!

– Как это ни с того ни с сего? – подала голос Мелисса. – Из-за пива. В холодильнике оставалась всего одна бутылка, так они ее не поделили.

Из-за… пива?! Я вздохнула так разочарованно и так громко, что все посмотрели на меня, и закандаленные тоже.

Парней только пиво интересует!

– Из-за такой ерунды? – пренебрежительно сказала я.

– Очень пить хотелось, – хрипло сказал Бондин.

– Ага, – просипел Миша.

– Как бы их теперь освободить, – робко сказала Орхидея, – у меня от нервов что-то совсем ничего не получается. Я их только успела облить водой из шланга…

Так вот почему они мокрые!

– И это правильно, – одобрила я. – Только их, наверное, рано еще отпускать. Боюсь, они еще не успокоились.

– Успокоились, – выкрикнул Бондин.

– Врут, – уверенно сказала я.

– Вика, не валяй дурака, – сказал Миша, сердито взглядывая на меня, – освободи нас быстро.

Ах, он еще и командовать будет! Хм. Как мне нравится держать их в своих руках.

– Попроси сначала по-нормальному, – сказала я.

Кажется, кто-то из них тихо зарычал от бессилия.

– Тетя Орхидея, ну вообразите, что кандалы открываются, – сказал Миша.

– Как же они могут открыться, – жалобно проговорила Орхидея, – если на них нет замков!

Я присмотрелась: кандалы и правда были будто бы цельнолитые, без всяких перемычек или соединений. Чистая работа, Орхидея.

– Тогда вообразите сначала замки! – взмолился Миша.

Мелисса присела на край низкой спинки дивана и тоже с явным удовольствием наблюдала за этой сценой.

Орхидея вперила взор в кандалы. Бумц. Бумц. На каждом наручнике и, как их там – наножнике, что ли, – появилось соединение-ушки, и в нем висело по огромному, размером с диск от штанги, замку. Симпатично.

– Сейчас, я их открою, – сказала Орхидея. И снова уперлась взглядом в кандалы. Ничего не происходило. А Орхидея вдруг сказала: – Ой, я забыла вообразить замочные скважины… Извините…

Миша беззвучно всхлипнул.

Через несколько секунд Орхидее удалось вообразить замочные скважины. Только оказались они не на замках. Толстые кольца кандалов были теперь все в дырочках – в форме замочных скважин. Что нисколько не помогало открыть кандалы.

– Давайте уж я, – смилостивилась я. – Сейчас чего-нибудь соображу.

– Ну, ты особо-то не издевайся, – посоветовал Бондин.

– А ты не учи под руку, – сказала я.

Так. Что бы такое наколдовать. Не мешало бы их, конечно, проучить малость: за то, что были со мной так жестокосердны. Они сейчас такие беззащитные, ни двинуться не могут, ни ответить резко – побоятся, пока находятся в моей власти.

Я слегка прикрыла глаза, чтобы лучше все представить.

– Ты совсем очумела! – грубо сказал Миша.

А Бондин расхохотался.

Ха-ха. Все остальные в комнате тоже тихо хихикали.

Ковер превратился в гигантскую плоскую фарфоровую тарелку – белую с голубой каемочкой, а пленные оказались посыпанными укропом, петрушкой и кольцами лука.

– Ой, – сказала я, притворяясь удивленной, – я ведь совсем другое замысливала.

– Что, интересно? – прорычал Миша. – Нас в сметанном соусе?

– А это идея, – сказала я.

– Люди, уймите эту ведьму, – воззвал Бондин. – А то я не знаю, за какое преступление, но я ее арестую на всю жизнь.

– Вика, в самом деле, – прогундел Дед Мороз-Николай.

– Да ладно, тоже мне страдальцы, – сказала я. – Секунду…

Я уже знала, что проще всего вообразить. И это получилось. Парни вмиг порвали бумажные кандалы и, кряхтя, поднялись на ноги. Да, проще всего мне оказалось представить, что кандалы на самом деле из бумаги.

– Ну ты и стерва, – сказал Миша, разминая запястья. – Дорвалась до магии!

– Ага, – сказала я. – И не забывай, магия все еще при мне. Сильнейшая магия.

– Пока что, – угрюмо сказал он.

А я вспомнила про деньги, пробормотала:

– Ну ладно, некогда мне тут с вами. – И побежала в кабинет.

Слышу, меня кто-то догоняет. Я обернулась: ну конечно, Бондин.

– Значит, ты разорвала помолвку? – спросил он.

– С чего ты взял?

– Твой жених только что сказал, что твоя сильнейшая магия у тебя «пока что». Значит, ты перестанешь быть главой клана, потому что вышла из семьи. Я не знаю, когда ты потеряешь силу… – Тут он взглянул на мою левую руку. – То есть… Но ты не отдала браслет? – Его лицо стало пасмурным.

Браслет. Наверное, поэтому магия еще со мной, хотя я сказала Мише, что я больше не хочу за него замуж.

Реймсы могут заставить меня отдать браслет? Может, сбежать куда-нибудь? На другой континент, например…

– Так ты не разорвала помолвку… – сказал Бондин.

– Разорвала, – сказала я хмуро.

– Правда? – лицо его оставалось серьезным, но глаза засветились.

– Только не воображай, что из-за тебя.

А он улыбнулся нагло:

– Хорошо, не буду воображать, – и прошел мимо меня к кабинету.

– Ты куда? – встревожилась я.