Если твой босс... монстр! (СИ)

— Домовой-то? Спрашивать? — короткий смешок, а следом за ним ехидное хихиканье. — Плохо ты, Евка, природу домовых знаешь. Им по статусу положено службу творить, а не лишние вопросы задавать. Они опытом да временем научены: меньше знаешь, крепче спишь.

Плохо знаю… Бери выше — вообще, не имею понятия, какой из волшебных рас что положено делать, а что нет.

Хорошо, если врать никому не придется, то можно и попробовать.

— Сбыслава Доможировна-а-а… — негромко позвала я.

Вышло протяжно и как-то жалостливо.

К чудесам привыкнуть трудно, а для человека из немагического мира — почти невозможно. По крайней мере быстро. Вот и я вздрогнула, когда прямо в центре моей комнаты появилась аккуратная, розовощекая старушка в клетчатом платье, лаковых ботиночках и накрахмаленном белом переднике. Она внимательно осмотрела комнату и, наконец, остановила взгляд на мне.

— Вот кто меня так диковинно кличет. Ева? Воронцова?

— Д-да.

— Тина о тебе говорила. А меня лучше теткой Сбысей называть. Легче зов слышу. — Старшая домовушка улыбнулась и еще раз внимательно изучила помещение. — С виду все в порядке, случилось чего, али понадобилось?

— Извините, что отвлекла от дел. Поверьте, я бы никогда так не поступила, если бы не крайняя нужда… — начала я, потому что не знала, как сказать. Вернее, объяснить. А точнее, попросить.

— Люди-люди… — покачала головой домовушка. Вздохнула сочувственно, словно о больном сокрушалась. — Слов много, а истинного смысла нет… Итак, чего надобно, девица?

— Лопату, — решила я отбросить церемонии и уточнила зачем-то: — Чтобы землю копать.

— Лопату? — хмыкнула старушка, щелкнула пальцами, и в ее руке появилась самая настоящая лопата. Хорошо наточенная. Огородная. — Держи, Евушка, да используй во благо. Потом рядом с дверью поставишь, я пошлю забрать.

Поймала мой ошарашенный взгляд, пояснила:

— Простые бытовые чары. Дело житейское.

Ну, для кого-то, может, и житейское, но точно не для меня.

— Спасибо, — поблагодарила, сжимая в руке выданный инвентарь.

— Боле ничего не требуется? Мыло? Утюг? Плюшку маковую? — уточнила тетка Сбыслава.

Я отрицательно помотала головой, и она, кивнув на прощание, исчезла.

— А я говорила, что домовым дела нет, зачем ты лопату просишь: урожай собирать или трупы закапывать, — возликовала не найденная пока родственница.

— Откапывать, — автоматически поправила я.

— Чего?

— Откапывать, говорю. Трупы… Ладно, куда идти?

— А тут неувязочка… — замялась потеряшка.

— Какая «неувязочка»? Лопата вот она, время есть, посторонних свидетелей нет. Все, как вы и просили. Или еще проблемы имеются? Договаривайте уж до конца, не тяните.

— Ишь ты… Раскомандовалась. Одно слово — ведьма. С вами слабину дашь, так вмиг на шею влезете и ножки свесите, — недовольно буркнула собеседница.

— Повежливее, пожалуйста, — предупредила строго. Пусть знает, что обижать и унижать себя, а, тем более, помыкать, я не позволю. — Или объясните, как вас искать, или я лопату ставлю к косяку и иду гулять в парк.

— Да чего ты в том парке не видела? — обиделась «дама». — А рассказать я пытаюсь, да только это не так просто. На голос идти надо. Чем громче и четче голос звучит, тем, стало быть, ближе место моего захоронен… упокоения. Поняла, что ли?

— Отчего ж не понять? Резонанс нужен. Хорошо… Только и вы уж, будьте добры, постарайтесь. Потрудитесь, — я покачала лопатой, обдумывая неожиданно появившуюся идею. Странную, правда… Но что в этом мире не странно?

— Потрудиться? Это ты на что намекаешь? — почти оскорбился голос. — Если что, я дама преклонных годов и давно нахожусь на заслуженном отдыхе.

Вот же…

Подходящих приличных слов я не нашла, поэтому промолчала. Видимо, когда всем вредность начисляли, родственница первой стояла, и ей отсыпали сполна.

— Не смею мешать. Отдыхайте.

Я направилась к двери, чтобы поставить лопату.

— Стой, неугомонная. Стой, тебе говорю! — заголосила магическая пенсионерка.

— Уже передохнули? Так быстро?

— С бабками твоими-то полегче было, — тут же поведали мне и скорбно вздохнули. — Горе, как говорится, от ума. Учишь вас, учишь, на свою голову. Ладно… Говори, девица, чего делать надобно? — сдалась, наконец, собеседница.

Давно бы так, а то года, возраст…