Читаем Если твоя мама (СИ) полностью

— Откуда ты ту молитву-то знал?

— Группа Powerwolf, Кас, она, любимая.

Я улыбнулась. Он еще и рок слушает? Да, маме он определенно понравился…

Комментарий к Суперамипришибленная

* пер. Да здравствует Дух Божий! Даруй нам Свою милость!

========== Престоломан ==========

Я сидела, уткнувшись в новую книгу. Запах свежей бумаги немного кружил голову, и то и дело я глубоко вдыхала, надеясь вместе с этим запахов вдохнуть всю атмосферу «мира меча и магии», о котором я читала. В такие моменты я полностью погружалась в эти вихри сюжета, блаженно жмурясь, узнавала о новых поступках полюбившихся уже персонажей, от счастья я чуть ли не мурлыкала. Ведь впереди целые выходные с этой прекрасной книжкой.

В тот момент, когда я принялась за следующую главу, чья-то рука опустилась мне на плечо. Я вздрогнула от неожиданности, ведь в квартире никого не было, кроме меня.

«Ну вот, дочиталась!» – мысленно взвыла я. – «Меня уже убивать пришли, а я нифига не услышала».

Я медленно обернулась, думая увидеть, как минимум, дуло пистолета или какую-нибудь дубинку.

Но за спиной стояла всего лишь моя мама. На вид молодая рыжая бестия довольно ухмылялась, а на лице ее можно было увидеть нескрываемую радость, ну еще бы, так меня напугать. Сердце из пяток потихоньку начало переползать на свое законное место.

– Ты когда успела вернуться? – дрожащим от раздражения голосом поинтересовалась я. – Опять с работы выгнали?

– Да нет, почему же, – пожала мама плечами, сгрузив на софу сумку и сняв куртку. – Сегодня же пятница, короткий день.

– Половина четвертого же только… – растерянно протянула я и, наконец, догадалась посмотреть на часы.

Стоящий на комоде будильник и вправду показывал уже не полчетвертого, а целых шесть часов. Вот это я зачиталась, однако! Я посмотрела на книгу, в которую еще вцеплялась мертвой хваткой. Действительно, я уже почти половину прочла и даже не заметила.

Мама тем временем посмотрела на томик в моих руках. Я внутренне приготовилась к лекции о том, что мне нужно готовиться к экзаменам, а не читать книги. Но мама отнеслась к чтению довольно милостиво, наверное, знала, что я на неделе упорно учила. Она лишь буркнула:

– В шкафу куча отличных книг, нечего так часто деньги тратить, – И потом мама быстро свинтила на кухню.

Я бросила взгляд на шкаф, где стояли книги. Впереди выдвинуты тома Джорджа Мартина, как бы в намек, что мне уже пора почитать высшую литературу. Я, скорее всего, в душе была еще ребенком, хоть и учусь в последнем классе, поэтому предпочитала что полегче, например, то же «Похищение мечей», которое я сейчас поставила на полку. Мама же буквально до дыр зачитывала несчастную «Песнь льда и пламени», кажется, она могла в любом состоянии процитировать любой отрывок любой книги.

Закрыв стеклянную дверь книжного шкафа, я решила сунуться на кухню и посмотреть, что же решила приготовить моя маман. Только сейчас я ощутила сильный голод, который вынудил меня сунуться во владения Хаоса.

Мама возилась у плиты, помешивая половником нечто, отдаленно напоминающее суп. Лезть к ней прямо так сразу я не решилась и потому скромно устроилась на стуле.

– А ты чего меня так напугала-то? – наконец нарушила затянувшееся молчание я. – Нельзя было просто позвать?

– Пошутить решила, – улыбнулась мама. – Настроение хорошее.

Я удивленно на нее посмотрела. Если достаточно долго знать эту женщину, то можно только дрожа вспоминать, какие вещи доставляют ей удовольствие.

Например, когда она натравила на соседа Дракариса, нашего кота, то тот еще долго боялся мыть окна над папиной машиной. Сосед не был подготовлен к ярости боевого кошака, накинувшегося на облитого валерьянкой Митрофимыча.

А вот если вспомнить, как она повесила на холодильник распечатку картинки с «Ночным дожором»? Мы с отцом, если и вставали по ночам за чем-нибудь вкусненьким, никак не могли не улыбаться, что заметно мешало поглощению семейных запасов.

И вот теперь мама прямо-таки дышала оптимизмом, так что я даже боялась поинтересоваться о причине ее отличнейшего настроения. Но когда я решилась спросить, она деланно нахмурилась и с глубочайшем укором в голосе спросила:

– Дочь моя, напомни, какой сегодня день?

– Двадцать второе марта, – пожала плечами я. – Ты что же, думаешь, я не только время забываю, но и дни?

– Ну вот, двадцать второе! – победно воскликнула мама, отвлекаясь от плиты. – Неделя до нашего с твоим отцом двадцатилетнего юбилея!

– Надо же, он тебя уже двадцать лет терпит! – проворчала я. – И что?

– Подарок! – весомо произнесла маман.

Я закатила глаза. Мало моей маме просто отпраздновать что-нибудь, так ей нужно все продумать до мелочей и, самое главное, приготовить подарки. На подарках у мамы был конкретный сдвиг, от которого страдала вся семья.

– Ну и что же мы ему подарим? – спросила я, внутри чувствуя, что знаю ответ.

Мама подошла к стенному шкафчику и достала общую тетрадь, в которой обычно записывала рецепты, даты и всякие мелочи. Она открыла ее почти в конце и предъявила мне довольно-таки длинный список.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство