Если ты хочешь…

– Да. Хотел отомстить за смерть брата, но влюбился. Ты мешал мне, Костян. Я все устроил, чтобы вас разлучить. Опоил ее и сделал проклятые фото. Отправил их тебе с телефона Весны. Я ее не насиловал, так что к делу не пришьешь… – злобно шипит он. – Есть пять заявлений, за это и отвечу, а остальное – идите лесом, господа следователи! – он хлопает по столу ладонями.

– Зачем нападал на других девушек? Откуда брал снотворные препараты? – бесстрастно продолжаю я.

– Хотел возродить в памяти ощущения… Весна рядом. В моих руках… Беспомощная, красивая, как ангел. Я человеком себя чувствовал, когда они вот так… лежали в моих объятиях. Спящие, беззаботные. Я творцом себя чувствовал. Поэтому оставлял им букеты. May-lily… Ландыш. – Взгляд Ивана отдает безумием, зрачки затапливают радужки. Осторожно, чтобы не прервать поток его откровений, я опускаю взгляд к материалам дела. Вялотекущая шизофрения. Компенсированная. И ниже приписка следователя: «Близкая знакомая Ивана Малеева – врач-психиатр Наталья Волховец подделывала заключения о полном психическом здоровье подозреваемого. Наталья воспитывает ребенка-инвалида. Она охотно принимала большие денежные вознаграждения Ивана Малеева. К тому же снабжала его снотворными и психотропными препаратами». Вот так, значит… Получается, что психический диагноз – наследственная проблема? И поведение Максима Мухортова не вызвано травмой головы, как все это время думал Малеев?

– Продолжайте, – сухо произношу я.

– Я не делал ничего дурного. Они и не вспоминали потом… – с кривой ухмылкой произносит Иван. – Ездил за ними, следил. Выбирал одиноких, живущих на окраине в частных домах – так можно в дом забраться незаметно. Нам отец Макса подарил одинаковые машины – черные «копейки». Я ездил на своей, а когда… – он замолкает, подняв на меня взгляд. – А когда ты стал копаться во всем этом, я… пересел на машину Макса. Тетка не продавала ее в память о нем. Он был единственным сыном, отрада и надежда, а генерал Завьялов довел парня до такого состояния… Максим просто не выдержал, он с катушек слетел. Он… – в глазах Ивана блестят слезы. Пора это все заканчивать.

– Зачем напали на подругу Весны?

– Хотел попугать. Она снова спуталась с тобой – я был зол. Следил тогда за ними. Влез через окно туалета и усыпил Татьяну, приложив к носу платок, пропитанный наркозным препаратом. Это было легко… – довольно ухмыляется он. – Зачем ты приехал? Еще чуть-чуть и она бы… От безысходности Весна согласилась на отношения со мной. Я никогда бы ее не обидел, веришь?

– Нет. Малеев, почему вы не пытались построить нормальные отношения с женщинами? Завести семью? – задаю вопрос, а в его обезумевшем взгляде вижу ответ. Иван болен – давно и безнадежно. Смею предположить, что Наталья поддерживала его видимую «нормальность» препаратами. Психически больным людям свойственна зацикленность, ею у Малеева была Весна…

– Зачем вы подставили генерала Завьялова? Это же вы слили секретную информацию, принадлежащую Министерству Обороны?

– Я. Искал подходящего случая ему отомстить. Он как раз подвернулся… Долгое время я втирался к нему в доверие. Когда Валерий Павлович перестал видеть во мне просто подчиненного, он прекратил закрывать кабинет.

Вот и все… Надеюсь, больше майора Духина не потревожат? Следком быстро состряпал дело – как ни странно, Малеев сотрудничал со следствием и не отказывался говорить правду. Доказательства обнаружили по восьми эпизодам. Ивану хватит и этого… До конца дней он будет проходить принудительное психиатрическое лечение. Суд будет долгим, не сомневаюсь. Прокурор будет вызывать потерпевших, проверять случаи, по которым не было обращений. Адвокат – стараться скосить срок, ссылаясь на «неадекватность» обвиняемого. Наверняка Наташу Волховец уволят и с треском попрут с работы. Конечно, вызовут Весну для дачи показаний… Машу тоже вызовут… Но это потом, а сейчас мне надо реабилитировать Валерия Завьялова. Заканчиваю допрос, вношу записи в материалы дела и зову конвоира. Мне срочно нужно в следком… Иван подставил Завьялова, так почему же генерал до сих пор сидит в СИЗО? Его должны освободить немедленно, восстановить в должности и принести официальные извинения! Покидаю допросную и выхожу на улицу – под хмурое дождливое небо. Сажусь за руль, чувствуя, как в кармане гудит телефон.

– Костя, это я.

– Привет, любимая. Я закончил допрос. Это было… сложно. – Коснувшись пальцами переносицы, отвечаю Весне. Запускаю двигатель.

– Ты не представляешь, кто у нас сейчас дома!

– Кто же?

– Папа! Его освободили, Духин. И все благодаря тебе… Обвинения сняты. Даже в должности восстановили, представляешь? Костик, я счастлива. И это не только из-за папы, я…

– Я тоже тебя люблю, смешная и прекрасная Вёська, – перебиваю ее я. – К вам приехать?

– Конечно. Я только с вещами разобралась. Заканчиваю с обедом. Ждем тебя.

Сбрасываю звонок и вспоминаю о Маше… Мне надо закончить еще одно дело…

Глава 47

Весна.