Если ты осмелишься (ЛП)

Он не дает мне возможности ответить. Ремень на моей шее затягивается, ограничивая поток воздуха. Я вынуждена шире открывать рот, чтобы попытаться втянуть воздух, что только заставляет его трахать мой рот сильнее и быстрее. Единственные звуки, наполняющие комнату, — это прикосновение его кожи к моему лицу и мое бульканье вокруг его члена, чуждое моим ушам.

Мои ногти впиваются в его бедра, но он не замечает, поскольку его толчки в мой рот становятся все быстрее и быстрее.

— Ты проглотишь все до последней капли моей спермы, — предупреждает он.

Прежде чем я успеваю запротестовать, он вонзает свой член в меня по самую рукоятку, загоняя струйки своей соленой спермы мне в горло. Слезы текут из моих глаз, когда я давлюсь и хватаюсь за его бедра, но он не двигается, пока его член в последний раз не дергается у меня во рту.

Когда он, наконец, отрывает свою все еще твердую длину от моих губ и снимает ремень с моей шеи, я падаю на четвереньки на пол, задыхаясь и кашляя. Зная, что я буду ощущать его вкус в своем горле и на языке в течение нескольких дней. Ощущать призрачную хватку его ремня на своей коже.

Он застегивает молнию на брюках с ноткой решительности.

— Никому об этом не рассказывай.

Я выпрямляюсь, прислоняясь спиной к полке позади себя, ноги слишком слабые и трясутся, чтобы стоять.

— Кому мне сказать?

Я не могу сказать Анисе. Она назвала бы меня сумасшедшей за то, что я связалась с Дьяволом, который издевается надо мной с тех пор, как я вернулась в кампус. У меня больше никого нет.

— Продолжай в том же духе. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я засунул свой член в рот Вайолет Харрис.

Уэс поворачивается, не сказав больше ни слова, оставляя меня одну в темной библиотеке.

Стыд пронзает меня насквозь. Я слышала, как другие хоккеисты говорят о девушках в кампусе. Они ухватятся за любую возможность похвастаться тем, что им отсосали.

Но я — постыдная тайна. Девушка, о которой никто не должен знать, что он хочет.

На уроке истории профессор задает мне вопрос, но я слишком отвлечена мыслями об Уэсе и остальных Дьяволах, чтобы правильно ответить. Профессор разочарованно качает головой. Мне никогда не нравилась история, никогда не удавалось хорошо запомнить все различные даты и годы различных войн и трагедий, но у меня также никогда раньше не было тройки в классе.

Теперь у меня тройка по этому предмету и по продвинутому уровню написания художественной литературы. Единственный курс, на котором, как я думала, я гарантированно сдам. Какой писатель получает тройку на уроках творческого письма?

Если я вообще могу еще называть себя писателем.

После занятий я так быстро, как только могу, запихиваю свои книги и ноутбук в сумку. Как только я выхожу за дверь, я обнаруживаю Трея, прислонившегося спиной к соседней стене и небрежно открывающего перочинный нож.

Я останавливаюсь, когда его изумрудный взгляд находит мой, и по его лицу расползается пугающая улыбка.

Мое сердце подскакивает к горлу, кровь стучит в ушах.

Мне нужно убраться подальше от Трея, пока он не осуществил свои планы относительно меня и этого ножа.

Я спешу по коридору и ныряю в туалет, который почти никогда не бывает занят, спрятанный в темном углу верхнего этажа Университетского центра.

Комната пуста. Я брызгаю водой в лицо и медленно дышу через нос, беря себя в руки.

Я в порядке. Со мной все будет в порядке. В конце концов дьяволам надоест меня мучить. Все, что мне нужно сделать, это дожить до окончания Уэсом следующего семестра.

Позади меня со скрипом открывается дверь. Когда я смотрю в зеркало над раковиной, то вижу, что в туалет входит не девушка.

Трей закрывает за собой дверь, запирая нас.

— Привет, красотка.

У меня сводит желудок.

Нож снова вынут у него из кармана, лезвие раскрыто.

Я прижимаю к себе сумку — единственный щит, который у меня есть против Трея и его ножа.

— Убирайся отсюда. — В тишине комнаты мои слова звучат неуверенно.

— У меня другие планы. — В три быстрых шага он оказывается передо мной, вырывает сумку из моих рук и швыряет ее на пол. Я съеживаюсь, когда учебники и телефон внутри ударяются о плитку.

Мне не терпится убежать, но он блокирует мой единственный выход. Возвышается надо мной, почти такой же высокий, как Уэс, зеленые глаза сверкают.

— Ты никуда не пойдешь.

Я в ужасе смотрю, как он проводит лезвием по нижней губе, царапается и слизывает капельку крови, прижимая меня спиной к стене.

Его горячее дыхание на моей шее, руки прижаты к моей голове, удерживая меня в клетке.

Он прижимает нож чуть ниже изгиба моего уха, мягко проводя им по моей шее. Я задерживаю дыхание, в ужасе от того, что он разрежет меня на куски при малейшем движении.

Одним плавным движением он хватает другой рукой мой конский хвост, дергает его высоко в воздух и тянет мою голову. Я вскрикиваю, от боли у меня щиплет в глазах.

В следующую секунду короткие пряди моих волос щекочут мне затылок, голова внезапно становится легче, когда его рука опускается на мое плечо.

Я дотягиваюсь до своего конского хвоста…

И не находим ничего, кроме воздуха.