Если ты, то я

Ларс Лэнг был прав: программу следовало доработать. Я открыла заметки в телефоне и записала, чтобы не забыть. Мне не пришло в голову расспросить Умницу еще, и я даже не подумала, что, возможно, она говорила вовсе не о моей маме, а обо мне.

После долгих раздумий и бесконечных телефонных разговоров с сотрудниками Фабрики, включая одну особенно унизительную беседу об уровне надзора за учащимися в общежитии, мама крайне неохотно согласилась отпустить меня. Следующие месяцы тянулись невообразимо долго. Предстояло закончить школьный год, то есть вернуться к обычной жизни до июня, будто ничего не произошло.

В школе я была девочкой со странным именем, которая разбиралась в компьютерах. Нельзя сказать, что меня не любили, но и особой популярностью среди одноклассников я не пользовалась. Кроме Джины, у меня было еще несколько приятельниц из класса профильной математики, но все остальные контакты с одноклассниками сводились к просьбам починить сломанный телефон или помочь с домашкой. Когда стало известно, что меня взяли на Фабрику, о которой большинство непрограммистов имели очень смутное представление, слухи приняли самые необычные и искаженные формы. «Вы слышали? Шиа Чань бросает школу и переезжает в Сан-Франциско». «Шиа Чань пригласили работать в айти-компанию в Северной Калифорнии». «Шиа Чань займется сверхсекретным проектом в Области залива». «Шиа Чань работает на правительство она точно из ЦРУ».

– Я слышал, что ты – тайный агент, – сказал мне Джей с соседней парты.

Мы с ним вместе ходили на профильную математику еще со средней школы. Джей любил повторять, что я лучшая в классе, но это он просто скромничал. Почти за все письменные работы ему ставили на один балл больше, чем мне, что обычно приводило меня в ярость.

– Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть.

– Так я и думал, – ухмыльнулся Джей.

Он был вечно растрепанный и неуклюжий, как щенок, с огромными руками и ногами.

– Эй, – окликнул нас мистер МакДона, стоявший у доски. – Кто из вас определит координаты точки на этой кривой? – Он улыбнулся. – Но если серьезно, то поздравляю, Шиа. Фабрика – потрясающее место. Им повезло заполучить тебя.

Я покраснела.

– Спасибо.

– Так какое тебе дали задание? – прошептал Джей. – Может, ты ищешь помощника – юного математического гения? – Он выпрямился, словно сидел на собеседовании при устройстве на работу.

– Это тайна, – рассмеялась я.

Он с тяжелым вздохом принялся перечерчивать кривую в тетрадь.

– По крайней мере после твоего ухода никто больше не испортит мне статистику успеваемости.

– Не расслабляйся, я через год вернусь.

Следующие три месяца пролетели как в тумане. Постепенно народ перестал оглядываться и перешептываться, интерес к моей персоне угас. Если бы я и была секретным агентом, то очень скучным.

Дома мы не обсуждали отъезд. Мама вела себя так, будто ничего не происходит, а я боялась заговаривать на эту тему, чтобы она ненароком не передумала. Снег превратился в кашу, потом в слякоть, а затем вдруг наступила весна, и все мои одноклассники стали увлеченно обсуждать, кто куда поедет отдыхать. Джина планировала подрабатывать в ресторане родителей, а мама готовилась к работе в летней школе. Я же, неожиданно для себя, вдруг загрустила.

Мне, конечно, очень хотелось уехать, но было неприятно, что все строят планы на будущее без меня и что с моим отъездом жизнь продолжится как ни в чем не бывало. Да и Вустер был совсем не так плох, как казалось зимой: птички пели, деревья цвели. Наверное, я впервые начала обращать внимание на разные детали, которые раньше воспринимались как само собой разумеющееся. Я поняла, что буду скучать по нашей квартире, по рукоятке душа, которую надо повернуть на сантиметр влево, а потом на два миллиметра вправо, чтобы пошла вода идеальной температуры. Буду скучать по трещинам на потолке, глядя на которые я засыпала каждую ночь, мысленно вычерчивая силуэты собственных созвездий. Я буду скучать по нашей улице, по хозяйке, которая смотрит телевизор в гостиной, по Джине, с которой так хорошо сидеть вместе на крыльце, пока ее не позовут ужинать. Я буду скучать по маминым шагам, по утрам на кухне, где уже готовится завтрак, по звукам ее машины, подъезжающей к дому в конце дня. Буду скучать по чувству уверенности, что она рядом, даже когда я сплю, и что, стоит мне только позвать, мама тут же появится в дверях моей комнаты. И хотя она никогда не скажет, что любит меня, я все равно пойму это по ее лицу.