Если в лесу сидеть тихо-тихо или СЕКРЕТ ДВОЙНОГО ДУБА

- Корноухим-то его дружок мой, Сенька Бурцев, сделал, - неторопливо говорил Князь, развешивая порох на аптекарских весах. - Вместе мы с войны вернулись, хоть он и нездешний был, а минский. Проезжали через Минск - как сейчас помню - он оперся так руками на перекладину в дверях вагона, а у самого слёзы в глазах стоят. Не город - одни развалины, безлюдье. Он и говорит: "Не могу я, дядя Антип - я ведь старше его вдвое был - на это смотреть. Едем к тебе, а то у меня душа больше пепелищ не выдерживает, навидался, хватит!" Ну и приехали. Я сюда вернулся, а он в колхозе работал. Той зимой они как раз с тамбовским начальничком одним волков били, да так хитро! Едут они на санях по лесу, а за санями - мешок с поросёнком бултыхается. Поросёнок визжит - вот и приманка. Только не трусь и бей, как выбегать начнут. Ну а тем разом как у них получилось-то - квёлый какой-то поросёнок попался, хотя начальник за него консервами платил и денег добавил - в те времена не всякий согласился бы продать за одни-то деньги, что деньги - бумага… Не завизжал, значит, а так, похрюкивал в мешке. Ну начальник и говорит - мол, сейчас я его! Подвинулся так на край саней и прикладом, прикладом. А лошадка волков почуяла. Возьми - да и рвани с места. Сенька с начальником - кубарем в снег… Лошадка-то в деревню прибежала - поросёнок цел, а сани пустые. Собрались мужики, на сани целым обозом. За мной заехали. Сеньку нашли - на дубу сидел, как ворон ощипанный, мы тряхнули, он так в руки и свалился… А от начальника того и костей не отыскали. Сенька-то после рассказывал - как выпали они из саней, он-то и говорит: "Давай скорей на дерево!" А тамбовский как ополоумел - ружьё бросил и бежать. А волки - вот они. Сенька-то его ещё отбить хотел, дурака. Жаканом из одного ствола повалил первого-то волка, стая было на него повернула. Он вторым-то жаканом и срезал ухо вожаку, а сам на дуб взлетел. Думал, они под дубом останутся - нет, круг обежали и следом за тамбовским погнали.

- Догнали? - спросил Олег, даже голос приглушив: он так и представил себе эту картину - как из фильма ужасов, только ведь было это ПО-НАСТОЯЩЕМУ!

- Догнали, - кивнул Князь. - Вместе с одеждой сожрали, даже что металлическое было - раскидали. Так и говорю - только кровь, да снег разрытый нашли…

- Волки расплодились, потому что на них охотиться было некому? - поинтересовался Олег. Князь покачал своей серебряной гривой:

- Да не плодились они больше обычного… Пришлые волки были. Украинские, белорусские, брянские… От войны бежали.

- От войны? - не поверил Олег. Князь кивнул:

- От войны… Когда люди друг друга за глотки берут - зверю лучше подальше забиться. Так вот.

- Князь, - Олег осторожно выкладывал на стол капсюли к патронам,

- Князь, а на войне… страшно?

Старик задумался. Покачал головой и медленно ответил, словно взвешивая каждое слово на этих самых аптекарских весах, стоящих перед ним: - Вспоминать про то - страшно. Думать перед боем страшно. Во сне видеть - хуже нет. А в самом бою редко у кого страх бывает. Словно не ты, а кто другой вместо тебя всё делает, ну а раз так - то и убьют другого… Вот так оно, - он вдруг улыбнулся и добавил: - А время прошло - так и вовсе разное смешное вспоминаться начало. Вот был случай… Начинался-то и вовсе не смешно, - Князь устроился удобнее. - После Курска дело было. Только-только вернулись мы. Трое суток вообще не спали. Осовели. Верка Кривощапова пошла по начальству докладывать - старшего нашего убили, она командовала -а мы в какой-то школе разместились. Падаем, на ходу засыпаем! Помню, значит - вошёл куда-то, лёг на что-то - и вроде как в колодезь упал. На войне недосып - главный враг. Нам в поощрение вроде как и дали-то выспаться - лучше любого ордена на тот час! Ну, просыпаюсь. Гляжу по сторонам - матерь божья!!! Лежу на столе. В головах у меня - знамя. А вокруг - цветы. Думаю тем часом: "Ну вот и всё, Антип, спета твоя песенка - то ж не иначе убили тебя и хоронят с почестями, как смертью храбрых… а душах, значит, из тела вылетела и на это любуется…" Голова-то со сна мутная. Не сразу разобрался, что спал я на столе в учительской комнате, знамя - школьное, а цветы туда со всей школы снесли из классов, чтоб поливать было удобнее! Тут как раз Сенька-то вошёл, говорит мне: "Ты чего это, дядя Антип, зелёный какой-то?!" А я ему сдуру: "Так ты что, Сень, тоже усоп?!" Еле разобрались…

Пока Олег хохотал, Князь, улыбаясь в усы, занимался гильзами. Отсмеявшись, мальчишка спросил удивлённо:

- Верка Кривощапова - это…

- Она, мать подружки твоей матери, - подтвердил Князь недосказанное. - Радистка наша, и по званию вторая после командира.

- Так ты, выходит, в спецназе служил?! - вспомнил Олег слова мамы, что тётя Вера служила в ГРУ. - Во прикол! Правда?!