Если веришь

Расе кивнул с серьезным видом:

– Вот именно. Пойдемте, и вы увидите... И поймете, что здесь нет лицемерия.

Бешеный Пес пожал плечами. Какого черта. По крайней мере, он будет рядом с Марией. Может, даже увидит, как она улыбается.

– Ладно, профессор. Пошли искать Бога.

– Вы так обычно ходите в церковь? – поинтересовался Бешеный Пес, увидев спускающуюся с лестницы Марию.

– А в чем дело? – холодно спросила она.

Он окинул ее взглядом. Она стояла совершенно прямо, сложив руки в перчатках на животе. Вокруг бледной шеи поднимался стоячий воротник без кружев или каких-либо украшений. От выглядевшего абсурдно высокого воротника до пояса шел ряд круглых черных пуговиц – единственный цвет, отличный от грязно-коричневого цвета платья, из-под которого выглядывали остроносые коричневые башмаки. Волосы она зачесала так туго, что он подумал, уж не прибиты ли они гвоздями к затылку. Посмотрев ей в лицо, он льстиво заметил:

– Красивое платье.

Мария тихо фыркнула и прошла мимо него через холл. Он уверен, что ей хотелось изо всей силы хлопнуть дверью, но она сдержалась.

Засунув руки в карманы, Бешеный Пес вышел из кухни и последовал за Марией на крыльцо.

Расе стоял перед домом с букетом каких-то лиловых цветов. Он выглядел... моложе обычного, словно предвкушение посещения церкви стерло с его лица несколько лет жизни. Его водянистые голубые глаза светились радостью.

– Вы готовы, Бешеный Пес? Мария?

– Я готова.

Бешеный Пес оглянулся, надеясь увидеть повозку, но не увидел.

– Вы хотите, чтобы я заложил двуколку?

Расе расхохотался, да так громко, что его смех эхом отозвался по всей ферме.

– Нам не нужны лошади, для того чтобы увидеть Бога, мистер Стоун.

Ничего больше не сказав, он направился через желтеющие поля.

Бешеный Пес в недоумении посмотрел на Марию:

– Куда он идет?

Она даже не взглянула на него, но ему показалось, что ее губы тронула еле заметная улыбка.

– Бог живет на западном пастбище, мистер Стоун.

– А разве не на небесах? – улыбнулся он в ответ.

– Там, конечно, тоже, но мы навещаем его на западном пастбище.

– И вы в него верите, Мария?

Она на мгновение закрыла глаза, а когда заговорила, ее голос стал таким же тихим, как легкий утренний ветерок:

– Вас не касается, во что я верю, мистер Стоун.

И она прошла мимо него, гордо подняв голову.

Сдвинув на затылок шляпу, он последовал за ней.

Она держалась неестественно прямо. Круглый толстый пучок, пришпиленный к затылку, блестел на солнце, словно завиток пламени, и, глядя на него, Бешеный Пес размышлял, что же кроется за ее чопорным поведением.

С большим удовольствием он рассматривал ее стройную фигуру, тонкую талию, мягкую округлость бедер. Грубая ткань застиранного платья соблазнительно облегала ее ягодицы, шурша при каждом шаге.

Они направлялись к небольшому холму на некотором расстоянии от дома. Обдуваемое всеми ветрами возвышение оказалось всего лишь бугорком среди бесконечного желтого поля, но даже Бешеному Псу почудилось нечто большее – это был не просто пригорок.

Старый дуб, словно часовой, охранял его, бросая своими сучковатыми ветвями тень на небольшую железную скамейку. Рядом с ней прямо из ухоженной травы поднимался памятник, белый мрамор которого золотили лучи солнца. Перед памятником стоял глиняный горшок с букетом увядших лиловых георгинов.

Бешеный Пес бросил взгляд на надпись на камне:

«Здесь покоится тело Греты Вильгельмины Трокмортон. Жена, мать, друг. Апрель 17, 1820 – декабрь 23, 1893».

Внезапная боль пронзила его. Он закрыл глаза. О Господи...

Налетел ветерок, и листья приветливо зашуршали над его головой. Он медленно открыл глаза и увидел, что Мария наблюдает за ним. В ее глазах впервые он не увидел враждебности или отчужденности.

– Вы в порядке?

У него появилось непреодолимое желание протянуть к ней руку, сказать ей, что он понимает. Но он не мог сдвинуться с места. Просто стоял как идиот, смотрел на нее, чувствуя, как ее печаль сливается с его печалью и камнем ложится ему на сердце.

Наконец он выдавил:

– В порядке.

Она посмотрела на него еще раз, а потом отвернулась. Медленно, будто каждый шаг давался ей с трудом, она подошла к скамейке и села на самый краешек, крепко сжав ноги, положив руки на колени и опустив голову.

Расе тоже подошел к могиле. Встав на колени, он заменил увядшие цветы свежими.

– Садись, сынок, – позвал он, а потом начал тихо и невнятно разговаривать с памятником.

Бешеный Пес обошел могилу и сел на скамейку. Мария не подняла головы, но напряглась и отодвинулась.

Расе, все еще стоя на коленях, откашлялся.

– Привет, Грета.

Он говорил тише и мягче обычного. Его голос наполнился какими-то щемящими нотками, в которых чувствовалась любовь, а возможно, и уважение. На Бешеного Пса тихое приветствие Расса произвело неожиданно сильное впечатление. Оно напомнило ему, что именно в таком тоне разговаривала с ним его мать много лет назад.

– Сегодня мы пришли не одни, – шепотом продолжал Расе. – С нами мистер Стоун. Я возлагаю на него большие надежды. Что ты думаешь относительно него?

Бешеный Пес посмотрел искоса на Марию.