Если веришь

Мария не отходила от постели уже несколько дней. Она ничего не ела, почти не спала, сидела совершенно неподвижно. Ее горе, словно тяжелый серый саван, давило ей на плечи. Ее дух был сломлен.

Бешеный Пес ни разу не слышал, чтобы она молилась.

Глядя на Марию сейчас, он заметил, как на нее повлияло долгое бдение у постели отца. Она осунулась и похудела. Кожа потеряла свой золотистый блеск. Здоровый румянец уступил место пепельно-серому оттенку. Взгляд блестевших от полноты жизни глаз потускнел.

Он даже не предполагал, что ее печаль может так его расстроить. Невероятно, но он ощущал ее боль как свою собственную. Ему вдруг захотелось подойти и крепко ее обнять.

Но она не позволит ему утешать ее. Он вздохнул и постучался.

– Мария, я принес тебе поесть.

– Я не голодна, – ответила она, не поднимая головы. Ее голос казался таким же безжизненным, как ее спутанные волосы, разметавшиеся по плечам и спине.

– Тебе надо хотя бы немного поесть, – настаивал он, зная, что битва все равно будет проиграна.

Она положила книгу рядом с собой и потянулась за миской с водой. Погрузив руки в теплую воду, она вынула губку, отжала ее и начала осторожно прикладывать ее ко рту отца.

На Бешеного Пса она не обращала никакого внимания.

Испытывая страшное разочарование, он стал изучать ее опущенное лицо. Он видел, как дрожит ее нижняя губа, когда она смотрит на отца, как трясутся руки, когда она нежно обмывает его лицо.

Ее жалкие попытки казаться сильной разрывали ему сердце. Он понимал, что она чувствует, знал, как трудно казаться сильным, когда ни на что не хватает духу. Он сидел когда-то на такой же банкетке, беспомощный и одинокий, глядя, как угасает и умирает его мать.

Он хотел сказать Марии, что он все понимает, что она не одинока. Но она не хотела его слушать, даже смотреть на него не хотела.

Он знал почему. Знал и понимал. Когда боль так сильна, а защитные силы слабы, доброта – любая – почти невыносима. Ее пугало то, что кто-нибудь будет сейчас к ней добр, боялась того, что если она сдастся хотя бы на секунду, она рухнет в такую бездну печали, из которой никогда не выберется.

Бешеный Пес потер переносицу. Должен же он найти что-то, чем он может помочь. Что-нибудь...

– Боже мой!

– В чем дело?

– Он пошевелился.

Бешеный Пес тут же оказался около нее. Она стала обеими руками жать руку Расса.

– Расе? Расе?

Расе застонал. Послышался тихий шелестящий звук. Его ресницы дрогнули.

– Я здесь, Расе. Мы оба здесь – Мария и Бешеный Пес.

Старик снова застонал, провел языком по губам. Невероятно, но он начал медленно открывать глаза.

– Мария? – Голос лишь отдаленно напоминал голос Расса.

– Я здесь, Расе. Я здесь. – Она сжала его руку. Расе сдвинул брови, стараясь разглядеть, кто с ним рядом.

– Это ты, Бешеный Пес?

Бешеного Пса настолько захлестнули эмоции, что он не сразу ответил.

– Я, Расе.

Слабая улыбка тронула уголок рта Расса.

– Надо же...

– Расе, я хочу, чтобы ты поел... – начала Мария. Расе остановил ее слабым движением правой руки:

– Какой смысл есть?

– Расе, не надо...

– Я хочу посидеть на качелях на крыльце, – не совсем внятно заявил Расе. – Хочу в последний раз увидеть звездное небо.

– Не говори так, Расе.

Расе посмотрел на Бешеного Пса своими слезящимися старческими глазами:

– Вынесешь меня на качели?

У Бешеного Пса защипало в глазах. Расе выглядел таким старым и усталым, таким не похожим на себя. Его некогда жизнерадостная улыбка получилась кривоватой и вялой.

– Конечно.

Он поднял Расса на руки. Старик стал легче пушинки.

– Я сейчас приду, – пообещала Мария. Бешеный Пес кивнул и понес Расса вниз.

Мария появилась на крыльце через минуту с подушками и одеялами. Она быстро соорудила на качелях постель для отца и пододвинула ему под ноги скамеечку.

Бешеный Пес опустил Расса на качели.

– Сядь со мной, Мария, – попросил старик. Он тяжело дышал.

Мария села рядом, он прильнул к ней, а она обняла его за хрупкие плечи. Они полулежали-полусидели, тихо покачиваясь под скрип качелей.

Расе посмотрел на Бешеного Пса, и тот вздрогнул. Точно так на него смотрела его мать за несколько минут до смерти.

– Позовите Джейка...

– Конечно.

Он немного подождал, боясь уйти, но все же ушел. Он знал, где искать Джейка. Мальчик не выходил из амбара с той минуты, когда два дня назад они привезли Расса домой. Он просто сидел там, в темноте, раскачиваясь из стороны в сторону.

Когда Бешеный Пес ушел, Мария еще крепче прижала к себе отца.

– Я знала, что ты ко мне вернешься. Я знала...

– Тебе придется стать сильной, – прервал ее отец.

– Ты ведь никуда не собираешься...

– Я умираю, Бу...

Горячие слезы подступили к глазам Марии.

– Нет, Расе. Нет.

В его голубых глазах стояла такая печаль, что она ощутила физическую боль.

– Тебе придется смириться, Мария. Ты не можешь ни спрятаться, ни убежать.

– Я... я не хочу... чтобы ты говорил такое. Пожалуйста.

– Я был не прав, так долго оберегая тебя, Мария. Твоя мать и я... мы просто слишком тебя любили. Нам было невыносимо видеть твои слезы. – Он закрыл глаза, и из-под них выкатились две слезинки. – Поэтому мы не давали тебе плакать. Мне так жаль.