Если Вы думаете, что сенокосилкой не может управлять четырнадцатилетний человек, то Вы глубоко заблуждаетесь

- Его еще прибить нужно, - сказал Василий, - треснуть по голове колотушкой.

Он пошёл поискал толстый сук, вернулся с ним к своей добыче, потоптался возле клетки: и так приспособится, и этак.

- Нет через решётку не получится, - сказал Василий. – Вот ведь ещё проблема.

- А если его выпустить из клетки, – предложила Маша.

- Так он тут же в реку удерёт, - засомневался Василий. – Нет, тут нужно что-то другое. И вообще, - решил он, - давай лучше ты. Мужское дело – добыть еду, а всё, что готовить – это уже по женской части.

- Ну уж нет, - воспротивилась Маша, - я никого убивать не буду! - Она подошла поближе и тоже заглянула сому в глаза. – Как побитая собака смотрит. Ну как у тебя на него рука поднимется?

- А у меня и не поднимается, - проговорил Василий, - смотрит на меня, и такой укор в глазах, и мольба. Что-то я даже распереживался.

- А давай его выпустим обратно, - с надеждой предложила Маша. – Домой мы его все равно не довезём, тем более живого. Убивать его тоже не станем. Ты его поймал, победил, всё себе доказал. Фотографии у нас сделаны. Он же всё понимает. Я попрошу его, чтобы он больше никого на речке не пугал. Он точно больше не будет. Ну, Васенька, ну пожалуйста.

Мальчик постоял, размышляя, потом отрезал кусок верёвки и завязал узелок на хвосте сома.

- Вот, - сказал Василий, - это теперь наша метка, это теперь наш сом. А ты, - посмотрел он в глаза рыбины, - ЗАПОМНИ, что если ещё раз кого-нибудь из ребят укусишь, я тебя обязательно поймаю, и уже не отпущу, на котлеты отправишься. Моё слово – закон. Понятно?!

- Понятно, понятно, - ответила за сома Маша, - погладив того по голове. – Ох, скользкий какой! Ты уж, пожалуйста, больше не кусай никого из нас, живи в своей реке, охоться сколько влезет, но только на рыбёшку. Запомнил, мой хороший?

Сом конечно же молчал в ответ, ведь рыбы не могут говорить, но его взгляд говорил очень о многом. Казалось, что он всё понял, и условия принял. Василий с Машей выволокли клетку к воде, мальчик отбил крышку, и сом устремился в реку.

- Пооомни! – крикнул ему вслед Василий.

- Ты поступил правильно, - поддержала его Маша, - животные никогда не убивают на охоте больше, чем им требуется для еды. Только человек ненасытен, только человек может убить ради удовольствия. Тогда он сам превращается в безумного зверя. Нельзя таким становиться.

- Ну ладно, - вздохнул Василий, - конструкцию я завтра разберу, поехали домой, только давай длинной дорогой, что-то мне сегодня снова с быком встречаться не хочется.

Они сели на велосипеды и отправились по домам. Пока они ехали Маша успела подумать: «Какой охотничий денёк выдался. Вначале, охотились на нас, потом уже охотились мы сами. Но, по крайней мере, никто в результате сильно не пострадал. И то хорошо».

А Василий ехал и думал: «Всё-таки женщин на охоту брать не стоит, сдерживают они нас, мужчин в битвах, не дают развернуться, слишком уж в них инстинкт самосохранения развит».

О чём думал сом, уплывая вверх по реке, мы никогда не узнаем, но самое интересное то, что больше о нём в этих краях никогда не слышали.

О чём же думал бык, застывший, как статуя, на лугу, мы можем только догадываться. Но наверняка среди его мыслей была и та, что от женщин одни беды: ведь если бы не эта «свирепая» девочка, то как бы он порезвился с глупым мальчишкой, как бы пободал его велосипед, потоптался на нём.

Глава 48. В которой Маша применяет тонкое искусство маскировки.

Маша вернулась домой почти к ужину.

- Ну что, где была, что видела? – спросила её бабушка.

- Ох, бабушка, - стала рассказывать Маша, - на реке была, сома видела, и представляешь – даже гладила. Василий всё-таки его выудил. В этот раз без жертв обошлось. Мы с сомом серьёзно поговорили, насчёт чтобы не кусал больше никого, и отпустили.

Про быка Маша по скромности решила умолчать, с ним всё могло закончиться не так благополучно. Чего бабушке зря волноваться?

- Ну Василий, ну рыболов, - удивилась бабушка, - всё-таки очень упорный мальчишка растёт, толк из него будет. Мой руки, садись, покормлю тебя. Кстати, пока тебя не было, к тебе девочки заходили, приглашали на площадь вечером поиграть. Так что, если хочешь, то сейчас самое время.

Маша быстренько поела, потом выкатила велосипед из сарая и поехала по деревне. Велосипед – это вам не пешком ходить, намного приятнее, и, что ещё важнее, намного быстрее. Вжик – и вот на месте.

Все уже собрались. Не было только Саши, он, оказывается, ногу подвернул и сидел дома. Ребята обступили Василия, который что-то им очень увлечённо рассказывал, при этом отчаянно жестикулируя.

«Наверно, про сома хвастается, - подумала Маша».

- Ну Маша, - обрадовался Василий, увидев её, - ну подтверди ты им, что ты своим киаем быка остановила. Не верят ведь.

- Так что, это правда? – уставилась на неё Оля.

- А здесь можешь показать? – спросил Глеб.

- Да, да, покажи нам, - стали все просить наперебой, - ну киайкни немножко, ну что тебе стоит. Вон - козёл пасётся, давай на нём.