Если вы не в этом мире, или Из грязи в князи

— Куда ты лезешь в грязной обуви! — сделала я строгое предупреждение одной беспардонной мамзели, которая старательно елозила по постели своим бюстом. Должно быть, примерялась к моей роли.

— Не отлынивай! Под кровать ты не влезешь! — это второй неудачнице. Мадам тянула угол простыни вниз. Ха! Эту корову бы к нам в харчевню в горячую смену! Хотела бы я на эту дистрофичку посмотреть!

— Лара, научи! — Мне надоело мерзнуть.

Горничная взяла дело в свои умелые руки, и вскоре я уже возвышалась на пуховой перине. Мне под спину подпихнули пару подушек и сейчас пытались на скорую руку слепить из меня femme fatale,[15] для чего третий раз кряду перераспределяли чисто символические кружева на том, что поручик Ржевский искал везде. Я, кстати, тоже всегда искала и нашла вот только после того, как меня стали затягивать в корсет. И то… я не уверена, что это она. В смысле — грудь, если кто не понял.

Вообще, утопая в пене белоснежных кружев, я себе казалась вишней во взбитых сливках. Только прошу учесть — консервированной вишней! — свежесть от меня требовать было уже бесполезно и крайне опасно. Тем более что замковые куранты пробили уже два часа ночи.

Тут в дверь деликатно постучали. Не иначе как сапогом. Да… мужикам понадобилось немало времени, чтобы очухаться от дивного видения в моем лице. Или они символы ловили? А зачем?

Сухопарая дама поплыла к двери и, распахнув оную, растопырилась в проеме своими юбками, загораживая весь обзор.

— Добро пожаловать, ваше высочество! — Дама пошла поливать мимоезжих елеем и медом. В смысле, подкармливать эго.

— Смотри, не приклейся где-то по дороге, — доброжелательно пробурчала себе под нос злющая невеста.

За юбками что-то звякнуло, и дама попятилась назад, пропуская в комнату пятерых мужиков, включая моего ненаглядного мужа. Чтоб он куриной ножкой подавился, окаянный! Нет, если он мне пожрать принес, то я ему многое прощу… Но не все.

«Два метра сухостоя» повернулась ко мне передом, и я с возмущением узрела: моя статс-дама держала в руках громадный кошелек с монограммой принца. Это что еще за новость! Если тут платят за отношения, то почему не мне? Непорядок.

— Быстро вернула на родину! — прошипела я даме, пока мужики раздевали супруга в дальнем углу. Видно все равно было весьма плохо. Оставалось посражаться за семейное достояние.

У придворной задрожали губы, но кошелек она отдала. Я спрятала мешочек под перину и пообещала:

— Потом рассчитаюсь, когда выясню, сколько должна за услуги. И чаевые тоже включу!

И мне не стыдно! Я больше года недоедала, питалась объедками, за гроши пахала как проклятая… А тут за то, что мне уголок сорочки подержали — кучу золота дают?! Где справедливость, я вас спрашиваю? Что она, последнее доедает? Да у нее на физиономии крупными буквами написано, что мадама на завтрак, обед и ужин жрет отнюдь не овсянку!

В этот момент к нам подвели мужа, облаченного в та-акую милую белую рубашечку… Особенно умилили рюши. Я себе все губы искусала, пока его рядом укладывали. Начала уже давиться слезами дикого смеха, чтобы невзначай не прокомментировать, как он сексуально смотрелся в сем одеянии и какие чувства во мне будоражили его голые ноги… Но, должна заметить, сравнения у меня были все больше гастрономические…

Лежали мы рядом, будто два манекена при переучете магазина. Ну, я-то ладно — ни опыта, ни инструкций… А он что, тоже в первый раз? Где тут большая вилка для макарон?

— Всем спасибо! — ласково поблагодарила, чтобы разрядить нервирующую тишину.

Дамы склонились в реверансах, мужчины отвесили поклоны и… вальяжно уселись в кресла, словно в планетарии.

— Это что за номер? — У меня натурально отвисла челюсть.

Матиас покосился на меня и тихо сказал:

— Это свидетели.

— Че-его? — У меня глаза из круглых стремительно превращались в овальные.

— Свершившегося брака, — добил меня супруг.

— Т-т-то есть они должны присутствовать, к-когда… ну… в общем… — У меня просто не осталось слов.

— Да! — прошипел муж, не пылая счастьем.

— Какой кошмар! — ужаснулась я. — Это новый вид изврата? А как в вашей стране с развлечениями? Может, вам просто кино и театра не хватает? Или праздников мало?

Супруг побурел — от гнева или стыда, судить не берусь.

— Это обычай! — не глядя в мою сторону, ответил принц. — Освященный веками! Не нами он начат…

— Но нами счас будет закончен! — заявила я и решительно выбралась из кровати.

Теперь овальными глазами смогли похвастаться остальные зрители и участники шоу.

— Быстро взяли ноги в руки и покинули помещение! — встала я перед ними, уперев руки в бока. — Считаю до трех, потом начну казнить! Прямо тут и с особым цинизмом!

Слово «цинизм» произвело нужное впечатление.

Кавалеры начали поглядывать мне за плечо, отыскивая законопатившегося среди подушек предводителя.

От кровати донеслись придавленные всхлипы и знойные подвывания.

— Что смотрите! — рявкнула во весь голос. — Нам посторонняя помощь не нужна! Мы и сами в состоянии и подержать, и поддержать, если нужно!

Подвывания усилились и разнообразились характерными повизгиваниями.