Эсминцы и коса смерти. Том 1

— Тогда нужно последить за этим старлеем, чтобы с поличным его взять. Похоже, что он сам и был подельником контрабандистов, раз знал про них, а когда про перестрелку на притопленной барже услышал твой разговор с Малевским, то понял, что застрелили именно их, и на тебя подумал. Может, отомстить хотел, таким образом? Подумаем, как бы нам организовать за этим радистом слежку, — проговорил дядя.

— Так я могу на эсминец вернуться и попробовать вывести этого радиста-стукача на чистую воду, например, каюту его обыскать. Не хочу просто так спускать этому гаду то дерьмо, в которое он меня окунул, — предложил Лебедев.

— А это неплохая мысль! Я тогда организую для «Якова Свердлова» новое разведывательное задание, — одобрил дядя.

Пока разговаривали и шли по набережной, Лебедев оглядывал знакомый пейзаж красивейшей городской панорамы. Сразу бросалось в глаза, что крейсера «Аврора» на привычном месте не было. Его поставят там только в 48-м. А пока «Аврора» являлась учебным кораблем и находилась в Ораниенбауме. Шпиль Петропавловской крепости выглядел тусклым и не блестел. Ограда «Летнего сада» оказалась обшарпанной, с облезшей краской. На самой набережной никакого плотного потока транспорта не наблюдалось.

Они прошли мимо Марсова поля, которое с 1918-го по 44-й называлось площадью «Жертв революции» и вышли на Миллионную, которая в 41-м звалась улицей Халтурина в честь какого-то народовольца. Там, по дороге, перекусили в первой попавшейся «Пирожковой». Впрочем, пирожки в ней оказались довольно вкусными. Потом, подкрепившись и запив пирожки чаем, дошли до Эрмитажа. В 1934 году его выкрасили масляной краской в оранжевый цвет, потому смотрелся дворец весьма странно. Наконец, около четырех, отмахав пешком километра три, Лебедев и его дядя добрались до штаба флота и поднялись в кабинет начальника разведывательного отдела.

В приемной, которая в предыдущие дни пустовала, на этот раз находилось несколько посетителей. На своем месте имелась и секретарша, довольно молодая шатенка, которую раньше Лебедев не видел. Правда, он и служил в разведке всего лишь третий день и никого из новых коллег, кроме дяди, еще и не знал. А их было немало.

Вообще, разведывательный отдел штаба флота, РОШ, представлял собой довольно большую контору, занимающую несколько просторных кабинетов в здании адмиралтейства и обладающую весьма значительной материальной частью. РОШ организовался в более или менее нормальном виде только в 1940-м, по итогам войны с Финляндией. Во время которой предыдущая разведструктура флота показала себя весьма неважно. Разведка действовала в отрыве от боевых задач, ставящихся, как перед флотом в целом, так и перед отдельными соединениями. Разведданные в мирное время никак не систематизировались, не хранились и не анализировались. Потому подготовка операций не могла быть эффективной. Ведь не имелось даже регулярных разведывательных сводок.

Теперь же, когда старую разведывательную структуру преобразовали, у разведотдела Балтфлота имелось целых три отделения. Общее, которое занималось агентурной разведкой и организационными вопросами. Отделение радиоразведки, которое занималось радиоперехватом и пеленгацией. Причем, у этого отдела имелся собственный береговой отряд и пять пунктов радиопеленгации, а также радиоузел особого назначения. И отделение шифровально-дешифровальное вместе со службой переводов и канцелярией. Начальнику РОШ также подчинялась служба авиационной разведки флота, а еще служба наблюдения за перемещениями кораблей, самолетов и соединений потенциальных противников.

Оперативные разведывательные сведения собирались ежедневно по мере обычных перемещений флота. Радисты с кораблей слали шифрограммы об изменениях обстановки и о замеченных кораблях. Потому особых планов оперативной разведки и не имелось, она производилась в рамках дозорной деятельности флота. Для вскрытия перемещений кораблей, самолетов и группировок потенциальных противников, в качестве которых рассматривались Германия и Финляндия, использовалась информация радиоперехватов и средств наблюдения флота, береговых служб и ПВО.

На агентурном направлении особых успехов до сих пор не отмечалось. Если не считать нескольких завербованных финских рыбаков, пары моряков торгового флота Швеции, да одного немецкого яхтсмена, никаких особенных «штирлицев» у флотской разведки, на самом деле, не имелось. Все понимали, что создание полноценной разведывательной агентурной сети возможно лишь за долгие годы. И тут такая невероятная удача! Совершенно неожиданно флотская разведка вышла на антифашистскую организацию «Красный септет» и получила важнейшие стратегические сведения! Но, это не обсуждалось, потому что разные отделения между собой не пересекались.