Эсперион (СИ)

— Скажем так, это твое возможное будущее, если бы я не помнил своей прошлой жизни. Твоя смерть из-за заражения ангелом и самоуничтожение, слияние с Лилит или поглощение Евой. И я предлагаю тебе выбор. Я могу стереть тебе память обо всем, что ты видела…

— Нет! Я хочу, я должна это помнить! — она даже немного отшатнулась от меня, будто я прямо сейчас ей память стирать собрался. Неужели она научилась бояться? Или это что-то инстинктивное?

— Тише, — погладил я ее по оказавшимся шелковистыми волосам. — Или же ты можешь делать, что сама хочешь. Хочешь, пускай все по течению, или если хочешь, можешь все рассказать моему отцу. Или же, — я протянул ей руку, — давай пойдем вперёд вместе?

На этот раз думала она довольно долго. И, посмотрев на мою руку, схватила ее, как утопающий хватает своего спасателя. Не думаю, что это был полностью осознанный ею шаг в данный момент. Просто сейчас ее мысли и эмоции должны находиться в беспорядке. Любой иной выбор — это хаос и страх перед будущим, я же даю ей возможность изменить его.

— Я хочу заполнить пустоту в своем сердце. Ты поможешь мне?

— Конечно, помогу, иначе зачем бы я прошел вместе с тобой весь этот путь?

Почему я помог ей? Да потому что мне было просто-напросто ее жалко. Я на себе испытал каково это, когда к тебе относятся только как к подопытной крысе и одноразовому инструменту. Тем более я очень не люблю, когда так относятся к детям, этим она напомнила мне моих подопечных.

***

Когда я очнулся, девушка уже спала, при этом крепко вцепившись в меня и вздрагивая. Когда же я попытался выбраться из объятий, она вообще метаться начала. Мда, все же произошел некий импринтинг. То есть теперь нас будет тянуть друг к другу из-за того, что мы синхронизировались до этого. Нечто похожее у меня было с Акселем, из-за чего мы и стали друзьями, но там не было такого крепкого углубления в переживания друг друга. Чисто эксперимент. А учитывая все, что мы пережили в ее и моих воспоминаниях и то, что я единственный, кто отнесся к ней по-доброму, а не как к кукле или инструменту, то просто мда. И ведь чувство ответственности мне не чуждо, я ее теперь сам не брошу. Правда, все равно я не могу воспринимать ее как взрослую половозрелую девушку, вот хоть ты тресни. Может когда подрастет… хотя тоже вряд ли, ведь я буду относиться к ней скорее как к своей дочери. Впрочем, время покажет. Уж если что я и понял из построения своих планов на будущее, так это то, что они почти никогда не сбываются. Также, как и в прошлой жизни я хотел сбежать в Академград, познакомиться с канонными персонажами, построить карьеру и личную жизнь, а вышло… как вышло.

Пока я строил свои наполеоновские планы, я прямо в одежде пролеветировал нас в кровать. Я сам устал ментально, да и время было уже сорок три минуты первого. Так что, устроившись поудобнее и обняв девушку в ответ, я уснул.

— Как спалось, Рей? — улыбнулся я девушке, когда увидел, как та сонно разлепила глаза. Я в этот момент телекинезом готовил еду — очень у меня удобная способность для лентяев. Можно работать лежа на диване и смотря сериальчики. Не то, чтобы я это делал когда-то, но такие мечты у меня были. Много ли человеку для счастья надо? Вкусная еда, теплая постель, быстрый Интернет и чтобы не трогал никто, особенно хирургическими инструментами во всяких труднодоступных местах.

— Я не помню, все смутно… — ответила та, причем совершенно не смущаясь своего положения. Впрочем, учитывая, что обычные человеческие нормы морали и этики ей неизвестны, это и неудивительно. Как я помню, в каноне Синдзи на нее голую упал и грудь полапал — и ноль реакции, а вот стоило задеть очки Гендо, вот тогда она разозлилась.

— Конечно. Я же обещал тебе. Твое НД-поле стабилизировалось, так что теперь ты наверняка сможешь расти и жить как все люди. Конечно, нужны ещё лабораторные исследования, но я в этом уверен, все мои расчеты об этом говорят, — из уголка ее правого глаза стекла по щеке слезинка. И это все проявление невероятного шторма эмоций, бушующего внутри.

— Если хочешь плакать — плачь. Нечего держать все в себе.

— Я пилот, я не должна плакать, — вытерла она слезинку рукой.

— Дело, конечно, твое, однако я тебе говорил — пилот это не призвание, в первую очередь ты человек.

Она ничего не сказала, выбравшись из кровати. Но, судя по колебанием ее поля, мои слова были услышаны и упали на благодатную почву. А что я хотел, чтобы она сразу стала послушной девочкой, влюбилась в меня, а потом мы полетели на радужном пони? Нет, в жизни все гораздо сложнее, особенно в таком тяжелом случае.

— Пойдем поедим. Ничего красного нет, как ты и любишь.

— Откуда ты знаешь?

— Мы сливались разумами, — отбрехался я. Хотя на самом деле я особо по ее разуму не лазил, неприлично это и рискованно. Ведь ментальные демоны в подсознании человека это далеко не оборот речи.