Эссе о душе

Проблема из чисто теоретической и узко направленной переходит в практическую и явление первостепенной, буквально жизненно важной. Сам факт доказательства своей правоты "аналитик" для себя начинает уже ассоциировать с состоятельностью и полноценностью своей личности в целом. А факт несогласия с ним "аналитик" воспринимает, как факт сомнения в его умственном развитии, в его понимании нравственности вообще, как явную или скрытую попытку "смешать с навозом" его честь и достоинство, его способности и таланты, его знания и умения в его праве называться человеком и личностью. Обороты со временем могут нарастать все больше и больше, приводя человека к полной логической нелепице и абсурду.

На этом фоне, в последующем, даже самые доброжелательные и предельно безобидные советы и рекомендации других людей, начинают восприниматься "аналитиком" как попытка умалить его значительность, уменьшить его авторитет и вес в общественном мнении. И поэтому встречают резкий и жесткий, прямолинейный и категоричный негативный отклик у "аналитика". Постепенно нарастает своего рода социальная изоляция. И чем она сильнее, тем привлекательнее роль "жертвы", которую берет на себя "аналитик".

Почему же люди не верят не только в сам факт существования сокровенного общения у других людей и, в том числе, в общении с ними лично, но даже в чисто теоретический постулат о возможности возникновения общения такого рода и уровня? Ответ на данный вопрос далеко не столь прост и однозначен, как многим хотелось бы думать. Причем, как единомышленникам автора, так и его оппонентам. Сокровенное общение предполагает, в первую очередь, взаимное и полное доверие между двумя людьми (вопрос о таком общении между большим числом людей в данном исследовании не ставится, так как это совершено иная, особая область человеческого бытия и психологии общения). И многие из нас уже неоднократно пытались смоделировать такого рода ситуацию. Но она закончилась не просто не совсем удачно, а совершенно неудачно. Что вызвало в нашей душе еще одно болезненное переживание и разочарование. Но почему такого рода результат имел место быть? В первую очередь, в силу того, что в качестве особо доверительного человека мы выбираем не самых достойных для этого. Нам, безусловно, в силу наличия тех или иных положительных эмоций от общения с конкретным человеком, хотелось бы думать о нем как можно лучше. Но наши желания и возможности другого человека — это совершенно разные вещи, которые, чаще всего, не совпадают. Второй момент: способности моделирования доверительной ситуации, если и были в прошлом, то самые простые и незамысловатые. В то время как, процесс такой большой сложности и изощренности требует к себе не только больших знаний психологии личности и психологии общения, но и не менее значительных практических навыков по построению не только просто хорошего общения, но того, что имеет хотя бы некоторые элементы сокровенности. И тут очень важно не переоценить свои силы. Ибо, одномоментно сознательно смоделировать такую ситуацию — это задача одного уровня сложности, а сохранить ее на длительный период времени в стабильности и гармонии (не говоря уже о развитии и совершенствовании) — это задача, которая, как минимум, находится на 1–2 ступени выше по иерархической лестниц сложности процессов человеческой психологии. Ибо, чем больше проходит времени, тем с большим числом факторов, самых различных по своей сути и форме, величине и масштабности, активности и гармоничности, приходится сталкиваться, как режиссеру сокровенного общения, так и его партнеру. И вовремя и адекватно нейтрализовать их негативное и деструктивное влияние — это предельно сложная и весьма трудная задача, как для партнера, так и для режиссера сокровенного общения.

В очень редких случаях возникают ситуации, в которых может быть несколько иное разделение ролей: первый режиссер и вспомогательный. Но это — самый высший пилотаж человеческих отношений, какой себе можно представить даже чисто теоретически.