Эссенция пустоты

– Я понятия не имею, – честно признался охотник. – Потому и спрашиваю. Всё оцениваю наше положение, и соотношение вероятностей говорит о том, что против Гроггана у нас бесконечно мало шансов.

Чародей отвернулся, делая вид, что обозревает окрестности:

– Я думал, этот этап мы уже проехали. Отступать нам некуда. Или мы его, или он нас.

– Это ставит нас в безвыходное положение, не так ли?

– Не совсем безвыходное. Шансы всё же есть.

– Он просто бросил болт рукой, – медленно процедил Рэн, глядя в спину спутника. – И едва не прошил Литессу насквозь.

– Но бежать нам всё же удалось, – возразил человек.

– Ценой жизней Кира и Арджина! Нас осталось трое, если не сказать – двое с половиной.

– А у Гроггана остался только один глаз, – бросил чародей, резко обернувшись.

Интонации, прорвавшиеся в его голос, заставили Рэна отвести взгляд. Энормис говорил так, словно одержал победу – чистое безумие, если попытаться соотнести потери сторон. Однако категорически возражать ему отчего-то не хотелось, поэтому охотник решил возразить мягко:

– Это ты так считаешь. Подумай, ты сам сказал, что за Грогганом стоит Тринерон. Хранитель, Эн, Хранитель! Дитя Творца! И мне почему-то кажется, что Грогган не лжёт насчёт этого.

– Он и не лжёт, – неопределённое движение плечами.

– У тебя есть, что противопоставить Хранителю?

Энормис отрицательно покачал головой, и тут же спокойно сказал:

– Но я найду.

– Твоя заносчивая уверенность пугает меня.

– Бояться стоит её отсутствия. Потому что без этой уверенности останется только лечь и умереть.

Рэн отвернулся, задумавшись. Настрой Энормиса и в самом деле вызывал опасения. Что это – проявление несгибаемости, силы духа? Или безумие, следствие нежелания смотреть правде в глаза? И в том, и в другом случае перспективы одинаковы, разница лишь в их окраске. Очень хотелось верить в то, что Эн знает, что делает, что он сохранил ясность ума, но, познакомившись с человеческой породой, пуэри сильно в этом сомневался. Не является ли такое поведение чародея результатом психологического надлома? ПОЧЕМУ он ведёт себя именно так, чем руководствуется в действительности?

Охотник понимал, что ему явно не хватает знания человеческой психологии на столь глубоком уровне. Следовательно, не стоит делать поспешных выводов, но придётся постоянно присматриваться к Эну, анализировать его поступки, подвергать сомнению каждое слово…

– Хочу попросить тебя кое-о-чем.

Пуэри, погрузившийся в собственные мысли, не сразу понял, что с ним говорят. Но, осознав сказанное, поднял удивлённый взгляд на спутника:

– Ты ведь не о ночном дежурстве, так?

Энормис, медленно обойдя разведённый костёр, сел рядом и заговорил:

– Нет. Как только Литесса пойдёт на поправку, мы разделимся. Не перебивай. Если мы останемся вместе, нам будет сложнее скрываться. Кроме того, рядом со мной сейчас опаснее, чем на расстоянии – это во-первых. Во-вторых, разделившись, мы сможем сделать больше.

– Постой. Что именно мы будем делать?

– Я объясню. Позже, когда Литесса придёт в себя. Суть нашего разделения в том, что я буду отвлекать внимание на себя и путать следы, пока вы будете заняты делом. Придётся изрядно попутешествовать. Я создам видимость того, что нас по-прежнему трое и поведу Меритари и Гроггана по ложному следу, чтобы развязать руки вам.

Рэн с сомнением покачал головой:

– А если твой план раскусят? Я, например, ничего не смогу противопоставить магической мощи Ордена, а уж Гроггану и подавно.

– Наибольшую угрозу представляю именно я. Не ты, даже не Литесса. Я. Если они отвлекутся на кого-то из вас, меня придётся выпустить из поля зрения – а этого они не допустят. В Ордене нет ни одного чародея старше семнадцатой ступени, так что единственный, кто может одолеть меня и Литессу – это Грогган.

– Не пойму, к чему ты клонишь.

Чародей пристально посмотрел на охотника, словно о чем-то ненадолго задумавшись.

– Придётся разыграть небольшой гамбит.

Пуэри поднял брови:

– Вот как? И кого же ты хочешь принести в жертву?

– От тебя я не требую никаких жертв. То есть почти никаких. Всё, о чем я тебя прошу – верить мне и делать, как я скажу.

С языка Рэна едва не сорвалось: «на каких основаниях я должен тебе верить?», но он вовремя проглотил эти слова. Так он только потеряет доверие и наверняка ничего не выяснит. Создавалось впечатление, что Энормис умышленно напускает тумана – но зачем ему это? Не проще ли сказать всё как есть?

– Рэн, – чародей вдруг заглянул ему в глаза. – Решай, или ты со мной до конца, или сам по себе прямо с этого момента. Я даю тебе выбор: довериться мне или удалиться на безопасное расстояние. В первом случае не жди никаких объяснений и ответов. Во втором – будь готов к тому, что вскоре тебя уничтожат вместе со всем Нирионом, потому что без тебя вероятность моего провала увеличивается.

– Звучит так, словно никакого выбора и нет.

– Это у меня его нет, потому что для меня важно только завершить начатое. А что важнее для тебя – я не знаю. Но тебе нужно решить это сейчас – свобода следовать своим принципам или попытка повлиять на судьбу мира.