Есть ли будущее у капитализма?

Даже после массивных инъекций денег налогоплательщиков финансовые институты Европы и Америки остаются в достаточно шатком положении. Некоторым пришлось провести «стрижку» займов, полученных на рискованных" рынках; вне опасности удалось сохранить лишь межгосударственные финансы. После необдуманного расширения в эпоху пузырей сегодня почти все заняты укреплением своего бюджетного положения. Однако фондовым рынкам удалось восстановить свои силы, в значительной мере компенсировав убытки, и даже достичь новых высот. Первичное публичное размещение акций на рынке снова приносит прибыли (и, как и раньше, их могут получить как фирмы с серьезной продукцией и доходностью, так и те, у которых есть разве что надежды и имидж). Инвестиционные банки и другие фирмы снова стали платить большие бонусы, восстановив один из стимулов, склоняющих к избыточным рискам (хотя сегодня бонусы чаще выплачивают корпоративными акциями, запрещая их моментальную продажу, чем надеются привязать интересы сотрудников к благосостоянию фирмы). Но другие компании все же увольняют сотрудников, признав «избыточность производственных мощностей»; боязнь возвращения рецессии остается достаточно серьезной. Реформа в области регулирования оказалась минимальной, так что прозрачность рынков деривативов практически не увеличилась, а возможность использования заемных средств под достаточно скромные активы сохранилась. Банковская отрасль еще больше, чем до кризиса, сконцентрировалась в нескольких гигантских фирмах. Цены на недвижимость остаются низкими, и, хотя в некоторых местах они растут, в других они снова снизились после того, как можно было подумать об их стабилизации. Кредит остается ограниченным; процентные ставки удерживаются на низком уровне, причем есть опасение их подъема в будущем.

«Реальная» экономика остается в депрессивном состоянии, пусть и не в настоящей «депрессии». Рост ВВП низок; безработица остается высокой; количество создаваемых рабочих мест постоянно не дотягивает до ожиданий аналитиков. В то же время обеспокоенность инфляцией и государственным долгом заставляет некоторых утверждать, что следует отказаться от стремления к росту и предпочесть бюджетную экономию. Долгосрочное бюджетное положение многих штатов США представляется почти столь же плачевным, как у Греции или Испании (несмотря на краткосрочное восстановление в некоторых из штатов), и хотя у федерального правительства есть бюджетные инструменты, отсутствующие у штатов, ему приходится иметь дело со значительными дефицитами, не имея соглашения по урезанию бюджета или какому-либо варианту их финансирования. Экономическое недовольство — главный фактор широко распространившегося и весьма глубокого недовольства политического. Популистское возмущение коррумпированным, заботящимся только о себе или некомпетентным правительством связывается с более традиционными правыми и одновременно левыми идеологиями. Ослабление политической легитимности — одна из угроз, ставящих под вопрос сохранение капитализма в его современном виде.

Однако европейский путь обещает, судя по всему, не развал или революцию, а стагнацию. Европе не хватает роста, однако она все еще поддерживает относительно высокий уровень жизни, сохраняя базовую функциональность экономической системы. В магазинах все еще есть товары (хотя все больше магазинов закрывается). Большинство государств платят по счетам (хотя и продолжают сокращать расходы). Главной политической программой стала бюджетная экономия, то есть попытка преодолеть дефицит государственных счетов. Поскольку это дало небольшой положительный результат, пусть и достаточно скромный в абстрактном и долгосрочном выражении, политики все больше ищут роста, однако пока они нашли очень мало приемлемых механизмов его порождения.