Есть ли жизнь после свадьбы

— Это неважно, — улыбаюсь я самой доброй своей улыбкой. — Вы познакомитесь, если продете сегодня после обеда. Прощайте.

Я чуть склоняю голову, подхожу к лорду Андре изо всех сил держа спину прямой. Артур тут же вцепляется мне в руку обеими горячими ладошками.

— Мама, пойдем домой, — говорит он просительно. — Я устал.

— Пойдем, мой храбрый рыцарь, — обнимаю я ребенка, в который уж раз думая о том, что Артур обладает еще каким-то даром, кроме дара воды. Или это особенность детского восприятия мира — так остро чувствовать напряжение между взрослыми людьми? — Лорд Аодре, вы с нами?

— Да, Лели, — кивает лорд, странным взглядом провожая удаляющуюся по дорожке пару. — Это и есть граф Тарский?

— Он самый. Странно — Роксидион говорил, что он уехал в столицу. А на самом деле он в городе.

— Да, странно… Его аура не выглядит цельной. А такое случается, если на человека долго воздействовали ментально… Лели, а что ты знаешь о собственном муже?

— Лорд Андре, давайте вернемся домой, — вздыхаю я. — Не следует разговаривать о таком в людном месте. Да и реакция Артура…

Артур смотрит вслед брату-отцу с такой печалью, что у меня невольно начинает щемить сердце. Да что ж такое?! Сколько времени мы будем разгребать последсвия моего необдуманного брака?!

Глава шестнадцатая. И снова дневники

После обеда Тариэл так и не появился. Зато приехал его сиятельство Роксидион с громадным букетом солнечно — желтых цветов. В гостиной сразу стало празднично и уютно.

— Не смог удержаться, — сказал Рокси, вручая мне букет. — Леди Апрелия, вы так похожи на эти золотые шары! Правда, я не знаю, как они называются…

— Вот спасибо, лорд Роксидион! Это вы пытаетесь сообщить, что мне пора немного похудеть? — улыбаюсь я. Сам того не ведая, Рокси угадал: я люблю рудбекию. Особенно, когда на душе хмарно, как сейчас.

— Нет, что вы! Вы и так прекрасны! — тушуется Рокси и просительно смотрит на лорда Аодре. — Я имею в виду, что… черт, никогда не умел говорить комплименты… Леди Апрелия! Я просто хочу сказать, что вы сами — как эти золотые шары.

Солнечная и радостная. Я просто жду не дождусь… Впрочем, об этом — потом. Будем читать дальше? Должны же мы узнать, что происходило в семействе Тарских.

— Кстати, о Тарских… Лорд Роксидион, а вы в курсе, что ваш друг все еще в Браске? Мы встретили его в парке, когда гуляли с Артуром. С ним была леди, невысокая такая, с синими глазами. Кажется, он называл её Нури…

— Тариэл в Браске?! Но ведь он совершенно точно сказал, что уезжает в столицу! Ничего не понимаю!

— Роксидион, вы можете устроить мне встречу со своим другом? — лорд Аодре задумчиво постукивает длинными пальцами по подлокотнику кресла. — В его ауре есть существенные прорехи. Такие остаются после длительного воздействия на ментал. Особенно, когда воздействие прекращается внезапно.

— Попытаюсь найти, — кивает Роксидион. — Говорите, он был с дамой по имени Нури? Скорее всего, это его бывшая содержанка. Последние два года она жила у него в доме. И по слухам, всерьез надеялась перевести отношения в официально признанный брак…

— Вот как? Что ж, это вполне может объяснить… Впрочем, утверждать что- либо сейчас я не готов. Надо посмотреть поближе… Лели, ответь мне на один вопрос: если граф Тарский изменит свое отношение к тебе, к ребенку, принесет свои извинения и предложит начать все сначала — ты согласишься еще раз простить его?

— Простить — пожалуй. А вот начать сначала… Нет, лорд Андре. Для этого надо испытывать к человеку хоть какие-нибудь чувства. А у нас их не было изначально. И как бы я не настраивала себя на любовь к графу, подсознательно буду ждать подвоха. Нет. Граф Тарский никогда не сможет пробудить в моей душе нежные чувства… Знаете, я еще с пансиона предпочитаю дружить с подобными людьми на расстоянии.

— Я тебя понял, Лели, — все так же задумчиво говорит лорд Аодре. — А теперь давайте посмотрим — что еще интересного есть в дневниках моего друга.

Интересными оказались самые последние записи примерно десятилетней давности.

" Софи больна. Она пытается подбодрить меня, уверяя, что ничего страшного с ней не происходит, всего лишь обычная простуда. Но я-то вижу, как угасает свет в её глазах. А все моя давняя глупость! Сын вырос негодяем. Женился на такой же беспринципной девице, жадной до денег и развлечений. Родил единственного сына и бросил его на нас. Приезжает, чтобы выклянчить немного денег. Нет, я бы выгнал его и признал бы наследником кого угодно, но Софи! Софи с такой укоризной смотрит на меня, что я молча выдаю некоторую сумму, и требую одного: не появляться в имении чаще, чем раз в полгода".