Есть, любить, наслаждаться. Еда. Путеводитель-травелог для женщин по ресторанам, кухням и рынкам мира

И неужели будут настоящие восковые свечи, которые обычно зажигают на день рождения? Я говорю не о тех, что продаются в любом баре с гарантией – «без парафина» (вызывающего ожоги на коже). Надеюсь, вы меня поняли? Между двумя сеансами «избиений» с привязанными лодыжками, заткнутыми кляпами ртами и прочими муками ее подопечных Принцесса Х наконец-то получает право на корзиночку земляники. «Happy birthday to youuu, happy birthday to youuu, happy birthday to you Princess X, happy birthday to you!» В момент доставки торта и подарка birthday girl[89] висит с безвольно поникшей головой в метре от пола на двух крюках, вбитых в потолок, привязанная к ним за все мыслимые части тела. Ее товарищи по игре, продолжая развлекаться, поставили торт с зажженными свечами прямо ей на спину. Был момент, когда летящие от свечей искры чуть было не пережгли веревки – и Принцесса Х чуть было не оказалась на полу. Шампанского! Начало седьмого. Праздник в самом разгаре. Я села в глубокое кресло рядом с Мишлин, перевалившей за семидесятидвухлетний рубеж и пришедшей сюда со своим мужем Рене, которому уже восемьдесят. На склоне лет они, любящие хорошо поесть, выпить и заняться любовью, развлекаются, как могут. Мишлин рассказывает мне о золотом времени и ресторане с весьма свободными нравами, который содержал Пьер Сорлю (для тех, кто слышал о «Розовом балете»,[90] сообщаем, что в итоге Сорлю получил пять лет тюрьмы без права помилования). «Я гурман и люблю наслаждаться всеми радостями жизни», – сказала мне Мишлин с азартным видом настоящего игрока. Рядом с нами доминирующий партнер вел на четвереньках, как собачку на поводке, молодую женщину в чулках в сетку. Другая что-то лакала из стоящей на полу миски. Мне не удалось как следует ее разглядеть. Повсюду раскованные, свободные тела, женская плоть – символ сексуальности и фантазмов.

Через несколько часов они вернутся к повседневной, обыденной жизни. Филипп в свою очередь реализует свою самую большую мечту: завтра он отправится в трехмесячный отпуск, в этот раз за духовной пищей, и там отметит свой пятидесятилетний юбилей.

Послепраздничное меню на Валентинов день

Мы были в двух шагах от того, чтобы предложить вам меню для влюбленных, в котором преобладает сахар. Но к счастью, есть Мари, наша спасительница. Мари Шеморен – повар, хотя и родилась художником. Ее прошлое (она была этнологом) придает особенный и неповторимый колорит ее кулинарным изыскам. Мари отрицает красивость ради красивости. «Нет, нет и еще раз нет», – как сказала бы бывшая участница песенного конкурса, тембр голоса которой стал таким же знаменитым, как и ее очки.[91] В творениях Мари все имеет смысл, все наполнено поэзией, естественностью и ощущениями. Проникнувшись духом ее неуемной творческой фантазии, мы решили выработать свое собственное меню (на двух и более персон – мы не имеем ничего против оргий). Возвышенные и чувствительные души просим воздержаться. Все-таки на дворе День святого Валентина. Я присутствую на демонстрационном показе, проводившемся на фестивале Cookbook в Сен-Катр, что в XIX округе, устроенном по поводу выхода книги, озаглавленной «Канапе, психоанализ на кухне, или Искусство исправлять свои комплексы»,[92] сборника, состоящего из пятидесяти двух взаимоисключающих рецептов, которые создала Мари. После многообещающей дегустации «сморчков на облатке священника» (неосвященных, разумеется) Мари приступила к показу соответствующего случаю блюда – сарделек с фисташками и картофельной запеканкой под белым соусом и с пучком… петрушки, конечно. «В Валентинов день все возможно, – объясняла она, смеясь, а ее прекрасные глаза цвета морской волны при этом сияли от счастья за стеклами очков в черепаховой оправе. – Совсем не обязательно подавать устриц. Можно вполне обойтись маленькими сосисками “кнаки”». Как истинная уроженка Лиона, Мари сделала свой выбор в пользу сарделек, которые, как и цветы, имеют свой собственный язык. «В силу существующей между вами близости вы можете их подать в натуральном виде либо с фисташками или трюфелями. А в рамках группового психоанализа их вполне можно сервировать… порезанными на кусочки».