Есть только один Дэвид Бекхэм

«ОК!», предлагавшего им 1 миллион фунтов за все фотографии этого большого дня. И на их решение повлиял вовсе не вопрос денег — в то время и Дэвид, и Виктория оба обладали достаточным состоянием, чтобы выплатить кому угодно такую же сумму. У них просто-напросто не было времени и возможности обеспечить сохранение секрета о торжестве. В преддверии этого события интерес прессы достиг крайней точки. Даже ещё до того, как они начали рассылать приглашения на свадьбу, одно из них было похищено и дошло до газеты.

Но ничто не могло испортить этот день, даже бедняжка Бруклин, которого вырвало на рубашку Дэвида. Дэвида и Викторию обвенчал епископ города Корк. Свадебные речи были тёплыми и трогательными, а в какой-то момент почти у всех гостей навернулись на глаза слезы. Дэвид с большим трудом сказал речь, и ему стоило большого труда произнести её правильно. Элтон Джон не смог присутствовать на свадьбе по причине болезни, однако там были все девушки из Spice Girls, за исключением улетевшей из Англии Джери Холлиуэлл. Пара сняла на время своего медового месяца легендарный особняк сэра Эндрю Ллойд-Веббера на мысе Ферра на юге Франции, естественно вместе с Бруклином. Тем не менее у них не было достаточно времени, чтобы насладиться друг другом, поскольку Дэвиду пришлось возвратиться в Манчестер на тренировки.

Для обоих партнёров свадьба была очень важным моментом. Они почувствовали, что она обогатила и углубила их отношения. Но Дэвид изо всех сил стремился убедиться, что совместная жизнь им не наскучит. Когда у него появлялось несколько свободных дней в обычно заполненном тренировочном графике, он шёл на все, чтобы организовать для Виктории и Бруклина поездку в Тоскану, где они любили отдыхать и проводить время вдали от внимания общественности. Для сохранения этих планов в секрете Дэвиду приходилось преодолевать множество трудностей — вплоть до отправки багажа в аэропорт отдельными партиями. Однако после этого он наслаждался улыбкой на лице его жены, когда он наконец сообщал ей, что даёт ей то, чего она больше всего на свете хотела — быть со своим мужем и ребёнком. Виктория ответила ему тем, что прилетела на его день рождения с обеими их матерями.

Всегда романтичный Дэвид каждый день отправлял Виктории по жёлтой розе до тех пор, пока они не стали жить вместе. В те же дни, когда работа требовала от них разлуки, он отправлял ей по две розы. На первую годовщину их свадьбы он приготовил для Виктории сюрприз, организовав праздничный ужин с китайскими закусками на крыше Хертфордширского особняка, где стоял стол с хрустящей белоснежной скатертью и свечами. Они поужинали под звёздами и поздравили друг друга с бокалами шампанского. Весной 2001 года он сделал ей сюрприз, увезя её в удивительное путешествие в Венецию — она находилась под впечатлением того, что они поедут в Париж — и провёл с ней романтическое путешествие на гондолах. Конечно, когда муж — сверхбогатый и известный во всем мире человек, а жена — секс-символ, они просто притягивают к себе внимание некоторого круга лиц… Дэвиду и Виктории было предложено по 100 000 фунтов за съёмки в обнажённом виде для журнала

Playboy. Они отклонили это предложение, однако позднее Виктория заявила: «В будущем я серьёзно об этом подумаю». Раньше они снималиись в слишком откровенных позах. «Нам просто придётся подождать немного и посмотреть, что будет дальше. Кто знает?».

Конечно же, иногда у Бекхэмов возникали и некоторые разногласия. Виктория ненароком вызвала большую шумиху в масс-медиа, когда в шутку заявила телеведущему Джонни Вогану, что Дэвид носит её трусики с подвязками, тем самым побудив диск-жокея «Радио-1» Криса Молеса посвятить Бекхэму песню Sisco («Песня о подвязках») прямо накануне игры сборной Англии против Португалии. «Очевидно, что Виктория постоянно говорит об мне такие вещи, от которых мне становится плохо», — позднее признал Дэвид в ток-шоу Майкла Паркинсона. Он продолжил: «Виктория всегда спрашивает, кто в доме хозяин

. Я вас уверяю, что я сам себе хозяин. Однако чего многие не могут понять, так это того, что Виктория говорит очень много колкостей. Заявление о том, что я ношу её трусики, было шуткой. Это всем должно быть понятно. Но четыре или пять дней люди только об этом и говорили. Мне было неприятно, и ей не следовало этого говорить, даже в шутку. Хотя после всего мы вместе посмеялись над этим. Это не вызвало никаких проблем в наших отношениях».