Есть у Революции начало

В самой Австралии, ещё не налажено производство самолётов. Изобретение и создание новых машин, доступно только считанным единицам самых крупных стран. Следовательно, новейшие, сверхмощные самолёты могли быть созданы только в четырёх из восьми возможных государств. Соединённые Штаты Америки, Франция, Италия и Россия. Англия исключается, так как все два завода по производству аэропланов, отлично известны Черчиллю ещё со времён работы министром внутренних дел. Оставшиеся, — Германия, Австро-Венгрия и Турция, не будут испытывать самолёты против своих же войск. Вернее всего, руку приложили США или сами, русские промышленники.

— Судя по той степени секретности, которую удалось соблюдать на всём протяжении подготовки авиационных отрядов и пилотов…, - Уинстон Черчилль снова соскочил с хлипкого стула на который успел присесть.

— Поддержка государственных структур просто необходима! Вот почему так неожиданно и смело прибыл в Великобританию, царь Николай второй, — предположил догадливый англичанин.

— Молодо парень один из немногих, открытых миру персонажей, этого сложного спектакля. Не зря, ему оказано такое высокое внимание. Наверняка, его задачей поставлено глубокое внедрение в мировую элиту промышленных и финансовых кругов.

— Не случайно — же его интересует именно такой набор знакомств, — окинул взглядом, недавно составленный им список, уже слегка помятый.

— Тайна эта, не так уж и долго будет оставаться скрытой от мировой общественности.

Но не стоит быть первым, кто раскроет всем глаза на эту ловкую затею русских. Практичнее всего продолжать делать вид, что нам, и лично мне, ничего не известно. Пусть хитрецы, кто бы они не были, думают, что они смогли выполнить свой план в тайне. Тем временем, буду планировать, как можно использовать знания которыми обладаю только я.

— Пожалуй, русские не зря вышли на меня, — самодовольно подумал аристократ.

— Они точно рассчитали, что именно я, с позором выставленный из политической жизни Великобритании, пожелаю им помогать, решая свои задачи возвращения во власть.

— Остаётся немного непонятным, запрос Безила, относительно знакомств в высших политических кругах, — озадаченно размышлял Уинстон.

— С другой стороны, вполне вероятно, что этот запрос сделан для отвода глаз. Ведь если подумать, все специалисты имеются и в России. Скорее всего, нужны только финансисты, для более выгодного вложения капиталов в иностранные активы. Все остальные, названы для прикрытия конкретного, старого как мир, меркантильного интереса. Миром движут деньги, именно они и должны будут тайно извлечены из банков других стран и самой России с целью концентрации за рубежами.

Черилль, вышел из телеграфной комнаты и медленно, походкой полнеющего человека, шёл в комнату, где обычно отдыхали навещающие их гости.

— Неужели подобная тайна свалилась мне на голову совершенно случайно? — мучил себя вопросом недоверчивый политик. Нет никакого криминала для Британии в этом, возможном, плане бегства царской фамилии и высшей знати России.

— Скорее наоборот, Англии выгоден перевод русских активов в свои бывшие доминионы, — уже не первый раз прокручивал в мыслях он один и тот же вопрос.

— Обязательно должен доложить наверх, о своих сегодняшних гостях.

— Но должен ли говорить о своих предположениях и догадках? — спрашивал себя политик, будучи уверенным в ответе.

— Конечно, никакой другой информации я не выдам, — азартно и радостно предвкушал он, как воспользуется такими ценными сведениями.

— Причём! — оправдывался он перед самим собой.

— Пока ещё не полностью уверен, что всё, обстоит именно так, как я предполагаю. Вот будет смешно, как же я снова опозорюсь, если мои догадки окажутся неверными.

— Ну уж нет, на этот раз я проверю все предположения лично, и не на один раз! Больше такого провала как в Дарданельской операции я не допущу никогда в жизни.

Уинстон Черчилль подходил к гостинной по широкому коридору, устланному толстым красным ковром, когда услышал звуки необычайно виртуозной игры на рояле.

— Неужели эти австралийские сестрёнки наделены таким таланом? — удивлённо вслушивался аристократ в сложный этюд, невольно убыстряя ход. Вполне возможно, кто-то из сестёр наделён развитым чувством общности с окружающими, ради славы у которых она развила своё исполнительское мастерство до таких высот.

Черчилль улыбнулся, вспомнив недавно перечитанную фразу: «Человек — существо, предназначенное для общества (хотя и необщительное), и в развитом общественном состоянии он чувствует сильную потребность делиться с другими (даже без особой цели)». Иммануил Кант